Что за болезнь: расстройство аутистического спектра. Что такое расстройства аутического спектра (РАС)
Сегодня я (уже не в первый раз) столкнулась с негативной стороной доступности информации во всемирной сети интернет. Я имею ввиду самодиагнозы. Самое опасное - это когда родители начинают ставить диагноз своим детям, причем диагноз, как правило, страшный и неизлечимый.
В своем блоге я уже писала о том, в каком именно порядке и какими конкретно специалистами ставится диагноз (если есть желание прочесть еще раз - ). А сегодня я хочу поговорить конкретно об аутизме. И о том, как отличить аутизм от других нарушений аутического спектра. Надеюсь, это поможет развеять тревоги многим родителям.
Нарушения аутического спектра .
Это группа отклонений, связанная с социальным взаимодействием и психологическими характеристиками, которые за это взаимодействие отвечают. К этой группе относят ряд синдромов и отклонений, связанных со снижением уровня эмоционального и социального интеллекта, самым тяжелым из которых является аутизм. Но есть и другие отклонения, которые являются менее тяжелыми и даже поддаются коррекции. При недостатке осведомленности, люди часто пугаются таких проявлений, мгновенно принимая их за аутизм. Однако, не стоит спешить с самостоятельными диагнозами. В современном мире расстройства аутического спектра (РАС) стали встречаться чаще, что связывают с развитием компьютерных технологий и раннего приобщения детей к ним, из-за чего эмоциональная и особенно социальная сфера отстают в развитии. Во многих случаях при своевременном обнаружении это не несет в себе опасности и со временем эти проблемы ослабевают и уходят (не без коррекционной работы, конечно).
- Синдром Аспергера. Проявляется в трудности социального взаимодействии, стереотипным и узким кругом интересов и поведенческих реакций. Речь и когнитивные процессы при этом развиты хорошо и со временем не деградирует. Такой человек может быть вполне успешным, способен социализироваться, однако его социальное взаимодействие выглядит неуклюже из-за ригидности эмоций и социального интеллекта. По мере взросления проявления этого синдрома остаются, но становятся более слабыми и менее заметными.
- Синдром Ретта. Психоневрологическое расстройство, передается по наследству, встречается чаще всего у девочек, может стать причиной умственной отсталости. Диагностируется после 1,5 лет, когда начинают исчезать приобретенные до того речевые, двигательные и предметно-ролевые навыки. Движения и реакции становятся стереотипными, речь ухудшается, может перейти в состоянии эхолалии (автоматического повторения чужих звуков) или совсем пропасть. Мимика становится однообразно грустной. Могут наблюдаться судороги. Заболевание является генетическими. Люди с синдромом Ретта требуют постоянного ухода и обучения для сохранения навыков.
- Детское дезинтегративное расстройство. Проявляется в утрате прежде приобретенных навыков в возрасте после 2 лет. В результате чего появляется необратимая умственная отсталость.
- Атипичный аутизм. Глубокое нарушений коммуникаций и социального взаимодействия. В отличие от аутизма может диагностироваться позже и протекать менее выражено.
- Аутизм. Врожденное нарушение в работе головного мозга, которое характеризуется заметным дефицитом социальных навыков и проявляется в возрасте до 3 лет (обычно становятся заметными в первые 2 года жизни). Проявляется в задержке развития, нежелании идти на контакт, отсутствии реакции на свое имя, бурной эмоциональной реакцией на слабые раздражители, резкой негативной реакцией на телесный контакт. Аутистам требуются специальные комфортные условия обучения и жизни, которые могут снижать проявления болезни. Однако болезнь эта не лечится.
Как вы видите, аутизм - это очень серьезное заболевание, как и другие расстройства аутического спектра. Поэтому не спешите употреблять наименование этих болезней применительно к своему ребенку, если он не на столько общителен, как вам хотелось бы или реагирует на вашу просьбу не молниеносно.
Министерство образования Сахалинской областиГБУ «Центр психолого-педагогической помощи семье и детям»
Психологические особенности детей
Вкусовая чувствительность.
Непереносимость многих блюд. Стремление есть несъедобное. Сосание несъедобных предметов, тканей. Обследование окружающего с помощью облизывания.
Обонятельная чувствительность.
Гиперчувствительность к запахам. Обследование окружающего с помощью обнюхивания.
Проприоцептивная чувствительность.
Склонность к аутостимуляции напряжением тела, конечностей, ударами себя по ушам, зажиманием их при зевании, ударами головой о бортик коляски, спинку кровати. Влечение к игре с взрослым типа верчения, кружения, подбрасывания, неадекватные гримасы.
Интеллектуальное развитие
Впечатление необычной выразительности осмысленности взгляда в первые месяцы жизни. Впечатление «тупости», непонимания простых инструкций. Плохое сосредоточение внимания, его быстрая пресыщаемость. «Полевое» поведение с хаотической миграцией, неспособность сосредоточения, отсутствием отклика на обращение. Сверхизбирательность внимания. Сверхсосредоточенность на определенном объекте. Беспомощность в элементарном быту. Задержка формирования навыков самообслуживания, трудности обучения навыкам, отсутствие склонности к имитации чужих действий. Отсутствие интереса к функциональному значению предмета. Большой для возраста запас знаний в отдельных областях. Любовь к слушанию чтения, влечение к стиху. Преобладание интереса к форме, цвету, размеру над образом в целом. Интерес к знаку: тексту книги, букве, цифре, другим обозначениям. Условные обозначения в игре. Преобладание интереса к изображенному предмету над реальным. Сверценностные интересы (к отдельным областям знаний, природе и т. д.).
Необычная слуховая память (запоминание стихов, других текстов). Необычная зрительная память (запоминание маршрутов, расположения знаков на листе, грампластинке, ранняя ориентация в географических картах).
Особенности временных соотношений: одинаковая актуальность впечатлений прошлого и настоящего. Разница «сообразительности», интеллектуальной активности в спонтанной и заданной деятельности.
Особенности игровой деятельности
Игровая деятельность существенно определяет психическое развитие ребенка на всем протяжении его детства, особенно в дошкольном возрасте, когда на первый план выступает сюжетно – ролевая игра. Дети с чертами аутизма ни на одном возрастном этапе не играют со сверстниками в сюжетные игры, не принимают социальных ролей и не воспроизводят в играх ситуации, отражающие реальные жизненные отношения: профессиональные, семейные и др. Интерес и склонность к воспроизведению такого рода взаимоотношений у них отсутствует.
Недостаточная социальная направленность, порождаемая аутизмом, у этих детей проявляется в отсутствии интереса не только к ролевым играм, но и к просмотру кинофильмов и телепередач, отражающих межличностные отношения.
Развитие сюжетно-ролевой игры аутичного ребенка отличается рядом особенностей. Во-первых, обычно без специальной организации такая игра не возникает. Требуется обучение и создание особых условий для игр. Однако даже после специального обучения еще очень долго присутствуют лишь свернутые игровые действия – вот ребенок бегает по квартире с пузырьком; увидев мишку, быстро закапывает ему «капли» в нос, озвучив это действие: «Закапать нос», и бежит дальше; бросает в таз с водой кукол со словами «Бассейн – плавать», после чего принимается переливать воду в бутылку.
Во-вторых, развивается сюжетно-ролевая игра очень постепенно, и в своем развитии должна пройти несколько последовательных этапов. Игра с другими детьми, как обычно происходит в норме, сперва недоступна аутичному ребенку. На начальном этапе специального обучения с ребенком играет взрослый. И лишь после долгой и кропотливой работы можно подключать ребенка к играм других детей. При этом ситуация организованного взаимодействия должна быть максимально комфортна для ребенка: знакомая обстановка, знакомые дети.
Кроме сюжетно-ролевой игры в дошкольном возрасте для детей с аутистическими симптомами так же важны и другие виды игр.
1. Каждый вид игры имеет свою основную задачу:
стереотипная игра ребенка – основа взаимодействия с ним; также она дает возможность переключения, если поведение ребенка выходит из-под контроля;
сенсорные игры дают новую чувственную информацию, переживание приятных эмоций и создают возможность установления контакта с ребенком;
терапевтические игры позволяют снять внутреннее напряжение, выплеснуть негативные эмоции, выявить скрытые страхи и в целом являются первым шагом ребенка к контролю над собственным поведением;
психодрама – способ борьбы со страхами и избавления от них;
совместное рисование дает замечательные возможности для проявления аутичным ребенком активности, для развития его представлений об окружающем.
В дальнейшем на разных занятиях используются вы виды игр попеременно. При этом выбор игры часто зависит не только от целей, которые поставил педагог, но и от того, как протекает занятие, от реакций ребенка. Это требует гибкости в использовании различных игр.
3. Все игры взаимосвязаны между собой и свободно «перетекают» одна в другую. Игры развиваются в тесной взаимосвязи. Так, в ходе сенсорной игры может возникнуть игра терапевтическая. В этом случае спокойная игра перерастает в бурное выплескивание эмоций. Точно так же она может вернуться в прежнее спокойное русло. В терапевтической игре выявляются старые, скрытые страхи ребенка, что тут же может вылиться в разыгрывание психодрамы. С другой стороны, чтобы не допустить перевозбуждения ребенка во время терапевтической игры или психодрамы, в нужный момент у нас есть возможность переключить его на воспроизведение действий его стереотипной игры или предложить полюбившуюся сенсорную игру. Кроме этого, возможно развитие одного и того же игрового сюжета в разных видах игр.
4. Для всех видов игр характерны общие закономерности:
повторяемость;
путь «от ребенка»: недопустимо навязывать ребенку игру, это бесполезно и даже вредно;
игра достигнет своей цели лишь в случае, если ребенок сам захотел в нее поиграть;
каждая игра требует развития внутри себя – введения новых элементов сюжета и действующих лиц, использование различных приемов и методов.
Любая произвольная деятельность в соответствии с поставленной целью плохо регулирует поведение детей. Им трудно отвлечься от непосредственных впечатлений, от положительной и отрицательной «валентности» предметов, т.е. от того, что составляет для ребенка их привлекательность или делает их неприятными. Кроме того, аутистические установки и страхи ребенка с РДА – вторая причина, препятствующая формированию учебной деятельности во всех ее неотъемлемых компонентах.
В зависимости от тяжести нарушения ребенок с РДА может обучаться как по программе индивидуального обучения, так и по программе массовой школы. В школе по-прежнему сохраняется изолированность от коллектива, эти дети не умеют общаться, не имеют друзей. Для них характерны колебания настроения, наличие новых, уже связанных со школой страхов. Школьная деятельность вызывает большие затруднения, учителя отмечают пассивность и невнимательность на уроках. Дома дети выполняют задания только под контролем родителей, быстро наступает пресыщение, утрачивается интерес к предмету. В школьном возрасте для этих детей характерно усиление стремления к «творчеству». Они пишут стихи, рассказы, сочиняют истории, героями которых они являются. Появляется избирательная привязанность к тем взрослым, которые их слушают и не мешают фантазированию. Часто это бывают случайные, малознакомые люди. Но по-прежнему отсутствует потребность в активной совместной жизни со взрослыми, в продуктивном общении с ними. Учеба в школе не складывается в ведущую учебную деятельность. В любом случае требуется специальная коррекционная работа по формированию учебного поведения аутичного ребенка, развитию своего рода «стереотипа обучения».
Список использованной литературы
Карвасарская Е. Осознанный аутизм, или Мне не хватает свободы / Е.Карвасарская. – М.: Издательство: Генезис, 2010 г.
Епифанцева Т. Б. Настольная книга педагога-дефектолога/ Т. Б. Епифанцева – Ростов н/Д: Феникс, 2007 г.
Никольская О.С. Аутичный ребенок. Пути помощи / О.С.Никольская, Е.Р.Баенская, М.М. Либлинг. – М.: Издательство: Теревинф, 2005 г.
Никольская О.С. Дети и подростки с аутизмом. Психологическое сопровождение /О.С. Никольская, Е.Р. Баенская, М.М. Либлинг, И.А. Костин, М.Ю. Веденина, А.В. Аршатский, О. С. Аршатская – М.: Издательство: Теревинф, 2005 г.
Мамайчук И.И. Помощь психолога детям с аутизмом. – СПб.: Речь, 2007 г.
Основы специальной психологии/под ред. Кузнецовой Л.В., Москва, Академия, 2005 г.
Ранний детский аутизм (РДА) - к сожалению, в современной медицине до сих пор нет четкого определения этого диагноза. Под это определение попадает не какое-то конкретное нарушение или патология развития головного мозга, а общий набор поведенческих симптомов и проявлений, основные из которых – снижение или отсутствие коммуникативных функций, изменения эмоционального фона, социальная дизадаптация, ограниченность интересов, набор стереотипных действий, избирательность. И в результате часто получается так, что понятия «аутизм», «ранний детский аутизм» и «расстройство аутистического спектра» используются как синонимы, что в принципе неверно.
Сразу оговоримся, что аутизм, как диагноз, может быть поставлен ребенку лишь в среднем школьном возрасте. До этого момента у ребенка может быть диагностирован только ранний детский аутизм, который, как правильно, проявляется в возрасте до 3 лет.
Крайне важно провести разделительную черту между понятиями «расстройство аутистического спектра» и «ранний детский аутизм» . Важно это потому, что отсутствие четкой дифференциации между РАС и РДА приводит к тому, что многим детям не удается оказать результативную помощь. Так как от правильной постановки диагноза зависит маршрут лечения и коррекции ребенка.
Ранний детский аутизм (РДА).
Под этим диагнозом понимается отклонение в психическом развитии, которое проявляется целым спектом нарушений, связанных с трудностями выстраивания отношений с окружающим миром.
За последние несколько лет количество детей с РДА значительно возросло. Согласно открытым данным, частота РДА составляет примерно 2-4 случая на 10.000. Заключения о причинах возникновения данного заболевания до сих пор достаточно противоречивы. Происхождение РДА связывают со сложными биологическими факторами, такими как генетические дефекты (от 2 до 3% аутистов имеют в анамнезе наследственный фактор) или перинатальное органическое поражение центральной нервной системы ребенка. В зону риска прежде всего попадают беременные женщины на ранних сроках, на организм которых могут оказывать негативные действия различные факторы, такие как: некоторые компоненты продуктов питания, алкоголь, никотин и наркотики, лекарственные препараты, внутриутробные инфекции, стрессы, загрязненность внешней среды, а также, согласно некоторым данным, электромагнитное поле мегаполисов.
Для постановки точного диагноза и, как следствие, подбора правильных коррекционных программ требуются консультации сразу нескольких врачей – в первую очередь, психиатра и невролога. Не менее важная роль в диагностике отводится клиническому психологу (нейропсихилогу, патопсихологу) – квалифицированному специалисту в области медицинской (клинической) психологии. Это специалист, в компетенцию которого входит исследование высших психических функций ребенка и его эмоциональной сферы. Клинический психолог обладает широким диагностическим инструментарием, с помощью которого он может выделить области памяти, внимания, мышления и коммуникации, требующие коррекции. В диагностическом обследовании обязательно должен принимать участие логопед-дефектолог для моделирования комплекса дальнейшей коррекционной работы. Так как запуск речи у ребенка с аутистическими чертами – это очень важная задача. Ведь именно речь является основой коммуникации и связи ребенка с окружающим миром.
Что дальше?
Только безошибочно поставленный диагноз позволяет подобрать правильные методы коррекции речевых и поведенческих нарушений. В обоих случаях они будут принципиально разными. И понимать это чрезвычайно важно.
Ранний детский аутизм крайне сложно компенсировать, и, как правило, детей с таким нарушением обучают социальной адаптации, как то: навыки самообслуживания, навыки вербального (максимум), а скорее всего невербального взаимодействия с окружающим миром. Это может быть развитие кинестетических навыков (умение воспринимать свое тело, направление движений, пространство), дающих ребенку невербальное понимание, какие именно сообщения посылает ему окружающий мир.
Зачастую для аутичных детей единственным способом общения и самовыражения становятся специальные карточки с картинками PECS, с помощью которых они могут сообщать о своих желаниях и намерениях. Достаточно эффективной альтернативой общения с помощью карточек ПЕКС может оказаться общение с помощью письма. Такие дети, как правило, очень хорошо понимают буквы и вполне в состоянии обучиться письму (печатанию). В нашей практике были потрясающие результаты при использовании такой формы обучения. Во многих случаях способ общения через письмо удается перевести (трансформировать) в вербальную, продуцированную речь.
Во многих случаях коррекции поведенческих нарушений при раннем детском аутизме эффективно работает применение поведенческой терапии АВА (applied behavior analysis).
Разумеется, необходимо применение медикаментозной терапии. В тех случаях, когда она подобрана правильно, она дает быструю положительную динамику.
Одной из самых эффективных на сегодняшний день методик является транскраниальная магнитная стимуляция (ТМС) . Это инновационная методика, широко применяемая в реабилитации на Западе, позволяет с помощью кратковременных магнитных импульсов активировать нервные клетки в пострадавших участках мозга и «заставить их работать». Этот метод безболезненный, неинвазивный и практически не имеющий противопоказаний. С помощью ТМС стало возможным всего за 10-12 сеансов повлиять на восприятие ребенком окружающего мира.
Что касается расстройства аутистического спектра, то здесь компенсаторные возможности существенно шире. В сравнении с ранним детским аутизмом РАС гораздо проще поддается коррекции, и прогноз наступления существенных положительных изменений более благоприятный. С одной стороны, работа с РАС предполагает использование многих методик, что были описаны выше. При этом одной из самых больших ошибок является бездумное копирование этих методик (опять же в случае отсутствия правильно поставленного диагноза: РАС или РДА). В частности, речь идет о переводе ребенка с аутистичными чертами на карточки PECS. Реальность, к сожалению, такова, что в 80% случаев такой ребенок в дальнейшем уже не возвращается в вербальную коммуникацию. Таким образом, карточки PECS целесообразно начинать применять лишь с того возраста, когда перепробованы все варианты, и наступило понимание, что научить ребенка вербальной коммуникации другими методами невозможно.
Одним из важнейших моментов в коррекционной работе является междисциплинарный подход. Работа с такими детьми предполагает совместное взаимодействие сразу нескольких специалистов. И тут очень важно понимать, что разобщенный, не целостный подход чреват тем, что каждый врач в отдельности начинает работать над проблемой с ракурса только своей специализации, что сильно снижает результат и может вообще привести к его отсутствию. Идеальным решением является применение комплексной программы для коррекции речевых и поведенческих нарушений «Нейроабилитация», которую курирует специалист, обладающий сразу несколькими квалификациями (нейропсихолог, патопсихолог, клинический психолог, дефектолог). От первой консультации и до конечного результата руководитель программы полностью контролирует взаимодействие медикаментозной терапии и коррекционных мероприятий, проводимых всеми специалистами.
В заключении важно сказать, что самой большой ошибкой в коррекционной работе может стать упущенное время. При первых же проявлениях вышеназванных признаков имеет смысл как можно раньше обратиться за консультацией к опытному неврологу. А в случае подтверждения диагноза РДА или РАС сразу же начинать заниматься коррекцией. Вам потребуется много времени и ресурсов, но результат того стоит.
Расстройства аутистического спектра (РАС). Особенности развития ребенка с РАС
Аутизм представляет собой особый вариант атипичного развития, при котором нарушение общения является доминирующим во всем развитии и поведении ребенка.
Клиническая картина при таком развитии формируется постепенно к 2,5-3 годам и остается выраженной до 5-6 лет, представляя собой сложное сочетание первичных расстройств, обусловленных болезнью, и вторичных трудностей, возникающих в результате неправильного, патологического приспособления к ним и ребенка, и взрослых. Основным его признаком, с точки зрения большинства исследователей, является особое патологическое состояние психики, при котором у ребенка наблюдается отсутствие потребности в общении, предпочтение своего внутреннего мира любым контактам с окружающими людьми, отгороженность от реальности. Ребенок с аутизмом погружен в мир собственных переживаний. Он пассивен, замкнут и избегает общения с детьми, не смотрит в глаза окружающим, отстраняется от телесного контакта. Он как бы не замечает других людей, как бы экранирует, не принимает педагогическое воздействие. Эмоции слабо дифференцированы, смазаны, элементарны. Умственное развитие варьирует от глубокой патологии до относительной, но недостаточно гармоничной нормы. Для таких детей характерна однообразная, стереотипная, часто нецеленаправленная двигательная активность, так называемое "полевое" поведение. Двигательное беспокойство в виде однообразных моторных действий: раскачивание, постукивание, прыжки и т.п. чередуется с периодами заторможенности, застывания в одной позе. Могут наблюдаться специфические нарушения речевого развития (мутизм, эхолалии, вербальные штампы, стереотипные монологи, отсутствие в речи первого лица).
Помимо этих специфических диагностических признаков дети с аутизмом часто обнаруживают ряд других неспецифических проблем, таких, как страхи (фобии), нарушения сна и приема пищи, вспышки гнева и агрессивность. Достаточно часты самоповреждения (например, в результате кусания запястий), особенно при сопутствующей тяжелой умственной отсталости. Большинству детей с аутизмом не хватает спонтанности, инициативности и творчества в организации досуга, а при принятии решений им трудно использовать общие понятия (даже когда выполнение задач вполне соответствует их способностям). Характерные для аутизма специфические проявления дефекта меняются по мере роста ребенка, но на протяжении зрелого возраста этот дефект сохраняется, проявляясь во многом сходным типом проблем социализации, общения и интересов. Для постановки диагноза аномалии развития должны отмечаться в первые 3 года жизни, но сам синдром может диагностироваться во всех возрастных группах.
Термин "аутизм" ввел в 1912 г. швейцарский психиатр Блейлер Э. для обозначения особого вида аффективной (чувствительной) сферы и мышления, которые регулируются внутренними эмоциональными потребностями человека и мало зависят от окружающей действительности. Впервые аутизм был описан Лео Каннером в 1943 г., но из-за гиперзамкнутости детей до конца данное нарушение еще не изучено. Независимо от Л. Каннера, австрийский педиатр Ганс Аспергер описал состояние, названное им аутистической психопатией. В России первое описание детского аутизма было представлено С.С. Мнухиным в 1947 годы, который выдвинул концепцию органического происхождения РАС.
Причиной аутистических расстройств обычно отмечают недостаточность ЦНС, которая может быть вызвана широким кругом причин: врожденной аномальной конституцией, врожденными обменными нарушениями, органическим поражением ЦНС в результате патологии беременности и родов, рано начавшимся шизофреническим процессом и т.д. Средняя частота встречаемости аутизма - 5: 10 000 с явным преобладанием (1: 4) лиц мужского пола. РДА может сочетаться с любой другой формой нетипичного развития.
При общем типе нарушения психического развития дети с аутизмом имеют значительные индивидуальные различия. Среди типических случаев детского аутизма можно выделить детей с четырьмя основными моделями поведения, различающимися своими системными характеристиками. В рамках каждой из них формируется характерное единство доступных ребенку средств активного контакта со средой и окружающими людьми, с одной стороны, и форм аутистической защиты и аутостимуляции, с другой. Эти модели отличает глубина и характер аутизма; активность, избирательность и целенаправленность ребенка в контактах с миром, возможности его произвольной организации, специфика «проблем поведения», доступность социальных контактов, уровень и формы развития психических функций (степень нарушения и искажения их развития).
Первая группа. Дети не развивают активной избирательности в контактах со средой и людьми, что проявляется в их полевом поведении. Они практически не реагируют на обращение и сами не пользуются ни речью, ни невербальными средствами коммуникации, их аутизм внешне проявляется как отрешенность от происходящего.
Эти дети почти не имеют точек активного соприкосновения с окружением, могут не реагировать явно даже на боль и холод. Они будто не видят и не слышат и, тем не менее, пользуясь в основном периферическим зрением, редко ушибаются и хорошо вписываются в пространственное окружение, бесстрашно карабкаются, ловко перепрыгивают, балансируют. Не вслушиваясь, и, не обращая ни на что явного внимания, в своем поведении могут показывать неожиданное понимание происходящего, близкие часто говорят, что от такого ребенка трудно что-нибудь скрыть или спрятать.
Полевое поведение в данном случае принципиально отличается от полевого поведения ребенка «органика». В отличие от гиперактивных и импульсивных детей такой ребенок не откликается на все, не тянется, не хватает, не манипулирует предметами, а скользит мимо. Отсутствие возможности активно и направленно действовать с предметами проявляется в характерном нарушении формирования координации рука-глаз. Этих детей можно мимолетно заинтересовать, но привлечь к минимально развернутому взаимодействию крайне трудно. При активной попытке сосредоточить ребенка произвольно, он может сопротивляться, но как только принуждение прекращается, успокаивается. Негативизм в этих случаях не выражен активно, дети не защищаются, а просто уходят, ускользают от неприятного вмешательства.
При столь выраженных нарушениях организации целенаправленного действия дети с огромным трудом овладевают навыками самообслуживания, также как и навыками коммуникации. Они мутичны, хотя известно, что многие из них время от времени могут повторить за другими привлекшее их слово или фразу, а иногда и неожиданно отразить словом происходящее. Эти слова, однако, без специальной помощи не закрепляются для активного использования, и остаются пассивным эхом увиденного или услышанного. При явном отсутствии активной собственной речи, их понимание обращенной речи остается под вопросом. Так, дети могут проявлять явную растерянность, непонимание прямо адресованной им инструкции и, в тоже время, эпизодически демонстрировать адекватное восприятие значительно более сложной речевой информации прямо им не направленной и воспринятой из разговоров окружающих.
При овладении навыками коммуникации с помощью карточек с изображениями, словами, в некоторых случаях письменной речью с помощью клавиатуры компьютера (такие случае неоднократно зарегистрированы), эти дети могут показывать понимание происходящего значительно более полное, чем это ожидается окружающими. Они также могут показывать способности в решении сенсомоторных задач, в действиях с досками с вкладышами, с коробками форм, их сообразительность проявляется и в действиях с бытовыми приборами, телефонами, домашними компьютерами.
Практически не имея точек активного соприкосновения с миром, эти дети могут не реагировать явно и на нарушение постоянства в окружении.
Разряды стереотипных движений, так же как и эпизоды самоагрессии, проявляются у них лишь на короткое время и в особенно напряженные моменты нарушения покоя, в частности при нажиме со стороны взрослых, когда ребенок не в состоянии немедленно ускользнуть от них.
Тем не менее, не смотря на практическое отсутствии активных собственных действий, мы все-таки можем выделить и у этих детей характерный тип аутостимуляции. Они используют в основном пассивные способы впитывания внешних впечатлений, успокаивающих, поддерживающих и подпитывающих состояние комфорта. Дети получают их, бесцельно перемещаясь в пространстве - лазая, кружась, перепрыгивая, карабкаясь; могут и неподвижно сидеть на подоконнике, рассеянно созерцая мелькание огней, движение ветвей, облаков, потока машин, особенное удовлетворение испытывают на качелях, у окна движущегося транспорта. Пассивно используя складывающиеся возможности, они получают однотипные впечатления, связанные с восприятием движения в пространстве, двигательными и вестибулярными ощущениями, что также придает их поведению оттенок стереотипности и монотонности.
Вместе с тем, даже про этих, глубоко аутичных детей нельзя сказать, что они не выделяют человека из окружающего и не имеют потребности в общении и привязанности к близким. Они разделяют своих и чужих, это видно по меняющейся пространственной дистанции и возможности мимолетного тактильного контакта, подходят к близким, для того чтобы их кружили, подбрасывали. Именно с близкими эти дети проявляют максимум доступной им избирательности: могут взять за руку, подвести к нужному объекту и положить на него руку взрослого. Таким образом, так же как и обычные, эти глубоко аутичные дети вместе со взрослым оказываются способными к более активной организации поведения и к более активным способам тонизирования.
Существуют успешно проявившие себя методы установления и развития эмоционального контакта даже с такими глубоко аутичными детьми. Задачами последующей работы является постепенное вовлечение их во все более развернутое взаимодействие со взрослыми и в контакты со сверстниками, выработка навыков коммуникации и социально-бытовых навыков, и максимальная реализация, открывающихся в этом процессе возможностей эмоционального, интеллектуального и социального развития ребенка.
Вторая группа включает детей, находящихся на следующей по тяжести ступени аутистического дизонтогенеза. Дети имеют лишь самые простые формы активного контакта с людьми, используют стереотипные формы поведения, в том числе речевого, стремятся к скрупулёзному сохранению постоянства и порядка в окружающем. Их аутистические установки уже выражаются в активном негативизме, а аутостимуляция как в примитивных, так и в изощренных стереотипных действиях - активном избирательном воспроизведении одних и тех же привычных и приятных впечатлений, часто сенсорных и получаемых самораздражением.
В отличие от пассивного ребенка первой группы, для которого характерно отсутствие активной избирательности, поведение этих детей не полевое. У них складываются привычные формы жизни, однако они жестко ограничены и ребенок стремится отстоять их неизменность: здесь максимально выражено стремление сохранения постоянства в окружающем, в привычном порядке жизни - избирательность в еде, одежде, маршруте прогулок. Эти дети с подозрением относятся ко всему новому, боятся неожиданностей, могут проявлять выраженный сенсорный дискомфорт, брезгливость, легко и жестко фиксируют дискомфорт и испуг и, соответственно, могут накапливать стойкие страхи. Неопределенность, неожиданный сбой в порядке происходящего, дезадаптируют ребенка и могут легко спровоцировать поведенческий срыв, который может проявиться в активном негативизме, генерализованной агрессии и самоагрессии.
В привычных же, предсказуемых условиях они могут быть спокойны, довольны и более открыты к общению. В этих рамках они легче осваивают социально бытовые навыки и самостоятельно используют их в привычных ситуациях. В сложившемся моторном навыке такой ребенок может проявить умелость, даже искусность: нередки прекрасный каллиграфический почерк, мастерство в рисунке орнамента, в детских поделках и.т.п. Выработанные бытовые навыки прочны, но слишком жестко связаны с теми жизненными ситуациями, в которых сложились, и необходима специальная работа для перенесения их в новые условия. Характерна речь штампами, требования ребенка выражаются словами и фразами в инфинитиве, во втором или в третьем лице, складывающимися на основе эхолалии (повторения слов взрослого - «накрыть», «хочешь пить» или подходящих цитат из песен, мультфильмов). Речь развивается в рамках стереотипа, привязана к определенной ситуации, для ее понимания может потребоваться конкретное знание того как сложился тот или иной штамп.
Именно у этих детей в наибольшей степени обращают на себя внимание моторные и речевые стереотипные действия (особые, нефункциональные движения, повторения слов, фраз, действий - как разрывание бумаги, перелистывание книги). Они субъективно значимы для ребенка и могут усилиться в ситуациях тревоги: угрозы появления объекта страха или нарушения привычного порядка. Это могут быть примитивные стереотипные действия, когда ребенок извлекает нужные ему сенсорные впечатления прежде всего самораздражением или в стереотипные манипуляции с предметами, а могут быть и достаточно сложные, как повторение определенных аффективно заряженных слов, фраз, стереотипный рисунок, пение, порядковый счет, или даже значительно более сложные как математическая операция - важно, что это упорное воспроизведение одного и того же эффекта в стереотипной форме. Эти стереотипные действия ребенка важны ему как аутостимуляция для стабилизации внутренних состояний и защиты от травмирующих впечатлений извне. При успешной коррекционной работе нужды аутостимуляции могут терять свое значение и стереотипные действия, соответственно, редуцируются.
Становление психических функций такого ребенка в наибольшей степени искажено. Страдает, прежде всего, возможность их развития и использования для решения реальных жизненных задач, в то время как в стереотипных действиях аутостимуляции могут проявляться не реализуемые на практике возможности: уникальная память, музыкальный слух, моторная ловкость, раннее выделение цвета и формы, одаренность в математических вычислениях, лингвистические способности.
Проблемой этих детей является крайняя фрагментарность представлений об окружающем, ограниченность картины мира сложившимся узким жизненным стереотипом. В привычных рамках упорядоченного обучения, часть таких детей может усвоить программу не только вспомогательной, но и массовой школы. Проблема в том, что эти знания без специальной работы осваиваются механически, укладываются в набор стереотипных формулировок, воспроизводимых ребенком в ответ на вопрос, заданный в привычной форме. Надо понимать, что эти механически освоенные знания без специальной работы не смогут использоваться ребенком в реальной жизни.
Ребенок этой группы может быть очень привязан к близкому человеку, но это еще не вполне эмоциональная привязанность. Близкий чрезвычайно значим для него, но значим, прежде всего, как основа сохранения столь необходимой ему стабильности, постоянства в окружающем. Ребенок может жестко контролировать маму, требовать ее постоянного присутствия, протестует при попытке нарушить стереотип сложившегося контакта. Развитие эмоционального контакта с близкими, достижения более свободных и гибких отношений со средой и значительная нормализация психоречевого развития, возможны на основе коррекционной работы по дифференциации и насыщению жизненного стереотипа ребенка, осмысленными активными контактами с окружением.
Дети первой и второй группы по клинической классификации относятся к наиболее типичным, классическим формам детского аутизма, описанным Л. Каннером.
Третья группа. Дети имеют развёрнутые, но крайне косные формы контакта с окружающим миром и людьми - достаточно сложные, но жёсткие программы поведения (в том числе речевого), плохо адаптируемые к меняющимся обстоятельствам и стереотипные увлечения, часто связанные с неприятными острыми впечатлениями. Это создаёт экстремальные трудности во взаимодействии с людьми и обстоятельствами, аутизм таких детей проявляется как поглощенность собственными стереотипными интересами и неспособность выстраивать диалогическое взаимодействие.
Эти дети стремятся к достижению, успеху, и их поведение формально можно назвать целенаправленным. Проблема в том, что для того, чтобы активно действовать, им требуется полная гарантия успешности, переживания риска, неопределенности их полностью дезорганизуют. Если в норме самооценка ребенка формируется в ориентировочно-исследовательской деятельности, в реальном опыте удач и неудач, то для этого ребенка значение имеет только стабильное подтверждение своей успешности. Он мало способен к исследованию, гибкому диалогу с обстоятельствами и принимает лишь те задачи, с которыми заведомо и гарантированно может справиться.
Стереотипность этих детей в большей степени выражается в стремлении сохранить не столько постоянство и порядок окружения (хотя это тоже важно для них), сколько неизменность собственной программы действий, необходимость по ходу менять программу действий (а этого и требует диалог с обстоятельствами) может спровоцировать у такого ребенка аффективный срыв. Близкие, в связи со стремлением такого ребенка во чтобы то не стало настоять на своем, часто оценивают его как потенциального лидера. Это ошибочное впечатление, поскольку неумение вести диалог, договариваться, находить компромиссы и выстраивать сотрудничество, не только нарушает взаимодействие ребенка со взрослыми, но и выбрасывает его из детского коллектива.
При огромных трудностях выстраивания диалога с обстоятельствами дети способны к развернутому монологу. Их речь грамматически правильная, развернутая, с хорошим запасом слов может оцениваться как слишком правильная и взрослая - «фонографическая». При возможности сложных монологов на отвлеченные интеллектуальные темы этим детям трудно поддержать простой разговор.
Умственное развитие таких детей часто производит блестящее впечатление, что подтверждается результатами стандартизированных обследований. При этом, в отличие от других детей с РАС, их успехи более проявляются в вербальной, а не в невербальной области. Они могут рано проявить интерес к отвлеченным знаниям и накопить энциклопедическую информацию по астрономии, ботанике, электротехнике, генеалогии, и часто производят впечатление «ходячих энциклопедий». При блестящих знаниях в отдельных областях, связанных с их стереотипными интересами, дети имеют ограниченное и фрагментарное представление о реальном окружающем мире. Они получают удовольствие от самого выстраивания информации в ряды, ее систематизации, однако эти интересы и умственные действия тоже стереотипны, мало связаны с реальностью и являются для них родом аутостимуляции.
При значительных достижениях в интеллектуальном и речевом развитии эти дети гораздо менее успешны в моторном - неуклюжи, крайне неловки, страдают навыки самообслуживания. В области социального развития они демонстрируют чрезвычайную наивность и прямолинейность, нарушается развитие социальных навыков, понимания и учета подтекста и контекста происходящего. При сохранности потребности в общении, стремлении иметь друзей, они плохо понимают другого человека.
Характерным является заострение интереса такого ребенка к опасным, неприятным, асоциальным впечатлениям. Стереотипные фантазии, разговоры, рисунки на темы «страшного» тоже являются особой формой аутостимуляции. В этих фантазиях ребенок получает относительный контроль над испугавшим его рискованным впечатлением и наслаждается им, воспроизводя снова и снова.
В раннем возрасте, такой ребенок может оцениваться сверходаренный, позже обнаруживаются проблемы выстраивания гибкого взаимодействия, трудности произвольного сосредоточения, поглощенность собственными сверхценными стереотипными интересами. При всех этих трудностях, социальная адаптация таких детей, по крайней мере, внешне, значительно более успешна, чем в случаях двух предыдущих групп. Эти дети, как правило, обучаются по программе массовой школы в условиях класса или индивидуально, могут стабильно получать отличные оценки, но и они крайне нуждаются в постоянном специальном сопровождении, позволяющем им получить опыт диалогических отношений, расширить круг интересов и представление об окружающем и окружающих, сформировать навыки социального поведения.
Дети этой группы в клинической классификации могут быть определены как дети с синдромом Аспергера.
Четвертая группа. Для этих детей произвольная организация очень сложна, но в принципе доступна. В контакте с другими людьми они быстро устают, могут истощаться и перевозбуждаться, имеют выраженные проблемы организации внимания, сосредоточения на речевой инструкции, ее полного понимания. Характерна общая задержка в психоречевом и социальном развитии. Трудности взаимодействия с людьми и меняющимися обстоятельствами проявляются в том, что, осваивая навыки взаимодействия и социальные правила поведения, дети стереотипно следуют им и теряются при неподготовленном требовании их изменения. В отношениях с людьми проявляют задержку эмоционального развития, социальную незрелость, наивность.
При всех трудностях, их аутизм наименее глубок, и выступает уже не как защитная установка, а как лежащие на поверхности трудности общения - ранимость, тормозимость в контактах и проблемы организации диалога и произвольного взаимодействия. Эти дети тоже тревожны, для них характерно легкое возникновение сенсорного дискомфорта, они готовы испугаться при нарушении привычного хода событий, смешаться при неудаче и возникновении препятствия. Отличие их в том, что они более, чем другие, ищут помощи близких, чрезвычайно зависят от них, нуждаются в постоянной поддержке, и ободрении. Стремясь получить одобрение и защиту близких, дети становятся слишком зависимы от них: ведут себя чересчур правильно, боятся отступить от выработанных и зафиксированных форм одобренного поведения. В этом проявляется их типичная для любого аутичного ребенка негибкость и стереотипность.
Ограниченность такого ребенка проявляется в том, что он стремится строить свои отношения с миром преимущественно опосредованно, через взрослого человека. С его помощью он контролирует контакты со средой, и старается обрести устойчивость в нестабильной ситуации. Вне освоенных и затверженных правил поведения эти дети очень плохо организуют себя, легко перевозбуждаются и становятся импульсивными. Понятно, что в этих условиях ребенок особенно чувствителен к нарушению контакта, отрицательной оценке взрослого.
Такие дети не развивают изощренных средств аутостимуляции, им доступны нормальные способы поддержания активности - они нуждаются в постоянной поддержке, одобрении и ободрении близких. И, если дети второй группы физически зависимы от них то этот ребенок нуждается в непрестанной эмоциональной поддержке. Потеряв связь со своим эмоциональным донором, переводчиком и упорядочивателем смыслов происходящего вокруг, такой ребенок останавливается в развитии и может регрессировать к уровню, характерному для детей второй группы.
Тем не менее, при всей зависимости от другого человека среди всех аутичных детей только дети четвертой группы пытаются вступить в диалог с обстоятельствами (действенный и речевой), хотя и имеют огромные трудности в его организации. Психическое развитие таких детей идет с более равномерным отставанием. Характерны неловкость крупной и мелкой моторики, некоординированность движений, трудности усвоения навыков самообслуживания; задержка становления речи, ее нечеткость, неартикулированность, бедность активного словарного запаса, поздно появляющаяся, аграмматичная фраза; медлительность, неровность в интеллектуальной деятельности, недостаточность и фрагментарность представлений об окружающем, ограниченность игры и фантазии. В отличие от детей третей группы, достижения здесь больше проявляются в невербальной области, возможно в конструировании, рисовании, музыкальных занятиях.
В сравнении с "блестящими", явно вербально интеллектуально одаренными детьми третьей группы, они сначала производят неблагоприятное впечатление: кажутся рассеянными, растерянными, интеллектуально ограниченными. Педагогическое обследование часто обнаруживает у них состояние пограничное между задержкой психического развития и умственной отсталостью. Оценивая эти результаты, необходимо, однако, учитывать, что дети четвертой группы в меньшей степени используют готовые стереотипы - пытаются говорить и действовать спонтанно, вступать в речевой и действенный диалог со средой. Именно в этих прогрессивных для их развития попытках общаться, подражать, обучаться они и проявляют свою неловкость.
Трудности их велики, они истощаются в произвольном взаимодействии, и в ситуации истощения и у них могут проявиться моторные стереотипии. Стремление отвечать правильно, мешает им учиться думать самостоятельно, проявлять инициативу. Эти дети также наивны, неловки, негибки в социальных навыка, фрагментарны в своей картине мира, затрудняются в понимании подтекста и контекста происходящего. Однако при адекватном коррекционном подходе именно они дают наибольшую динамику развития и имеют наилучший прогноз психического развития и социальной адаптации. У этих детей мы также встречаемся с парциальной одаренностью, которая имеет перспективы плодотворной реализации.
Таким образом, глубина аутистического дизонтогенеза оценивается в соответствии со степенью нарушения способности ребенка к организации активного и гибкого взаимодействия с миром. Выделение ключевых затруднений в развитии активного контакта с миром позволяет выстраивать для каждого ребенка направление и последовательность шагов коррекционной работы, ведущей его к большей активности и устойчивости во взаимоотношениях.
Наш герой сидит довольно в нестандартной позе. Его взгляд направлен в одну точку и обычному человеку совершенно не понятно, что же там такое может рассматривать этот субъект.
Аутистов, вообще, очень сложно понять неврологически типичному человеку (нейротипику), ровно, как и наоборот.
Зашитый рот нашего персонажа символизирует проблемы речевого развития, которые часто присутствуют у аутичных детей.
Мозг нашего героя, симоволически разделен на части и явно имеет сильные отличия от других людей.
Измененная неврологическая организация аутичного человека формирует определенные особенности его восприятия и поведения.
Аутист живет как будто отдельной от социальной организации нейротипиков жизнью, в каком-то своем особенном мире, и часто не замечает или не понимает того, что происходит вокруг него.
Это те, кого, мы можем назвать “чудаками” из-за их неуклюжего внешнего вида, странной интонации монотонного голоса, необоснованных фобий и нестандартных интересов.
Аутизм, явление, которое вызывает огромный интерес многих специалистов из разных областей. Врачи-неврологи, психиатры, биологи и психологи изучают причины и характер течения данной особенности развития. Тем не менее, на сегодняшний день в этой теме остается еще много неясностей.
Чем же так привлекательно для изучения явление аутизма?
Прежде всего, противоречивостью, неоднозначностью проявлений симптомов и поведения.
Аутичный ребенок может быть как высокоинтеллектуальным, так и умственно отсталым, может быть одаренным в какой-то области (музыка, математика), но при этом не иметь простейших бытовых и социальных навыков. Один и тот же ребенок в разных ситуациях может быть неуклюжим, а может демонстрировать удивительную моторную ловкость.
Аутизм и все его разновидности, которые относятся к расстройствам аутистического спектра (РАС), проявляются в поведение ребенка, как правило, до 3-х лет. Характер и степень тяжести симптомов определяет, в каком месте на шкале аутистического спектра располагается конкретный случай. Мы не будем подробно останавливаться на деталях отличия разных составляющих РАС, а рассмотрим общие тенденции.
Целью данной статьи является описание ключевых психологических особенностей аутичных людей.
Давайте попробуем понять то, как устроен мир аутиста.
Симптомы и внешние проявления
Аутизм характеризуется недостатком социальных взаимодействий, нарушенной взаимной коммуникацией, ограниченностью интересов и повторяющимся репертуаром поведения.
Такой ребенок часто избегает тех или иных видов взаимодействия с взрослыми, не “не тянется” к матери, не смотрит в глаза. Он может проявлять либо гиперактивность либо пассивность, нестандартную эмоциональную реакцию на внешние раздражители, слишком большую или маленькую чувствительность к звукам, резкий плач в спокойной обстановке, смех по не понятному поводу, странную привязанность к объектам.
Например, дети – аутисты могут часами рассматривать двигающееся колесо или крутящиеся лопасти вентилятора, и при этом пугаться звука кипящего чайника.
Они могут использовать в качестве игрушек песок, землю или другие, не привлекающие внимание обычного ребенка предметы, и при этом не обращать на обычные игрушки внимания, или же использовать их нестандартным способом.
Часто аутисты не откликаются на свое имя и негативно реагируют на прикосновения.
Нередко аутизм связан с нарушением развития речи.
Если удается развить речь у ребенка до нормального уровня, то это чаще всего говорит о наличии высоко функционального аутизма.
В этом случае возможны, неплохие варианты социальной адаптации для такого человека.
Если же речь так и не развивается, то это определяет степень тяжести и сильно ограничивает возможности развития.
У аутичных людей, как правило, высокий уровень общей тревоги и часто развиваются фобии, причем диапазон объектов может быть очень широкий. В частности, аутичные дети нередко страдают сенсорной фобией - боятся бытовых электроприборов, издающих резкие звуки, шума воды, темноты или яркого света, закрытых дверей, одежды с высоким воротом и т. д.
Стереотипное поведение и повторяющиеся действия у таких детей связаны с попыткой снизить этот высокий уровень тревоги.
Например, аутичные дети могут кружиться или раскачивать себя из стороны в сторону долгое время, так как это им помогает успокоиться.
Именно из-за высокого уровня тревоги аутичные люди страдают от любых нововведений и изменений в построенный ими образ жизни, который включает множество ритуалов, правил и жестких схем поведения.
Когда аутичному человеку особенно плохо, он может проявить агрессию и самоагрессию. Взрыв отчаяния разрушительной силы направлен обычно против вмешательства в его жизнь и попыток изменить сложившиеся стереотипы.
Аутичные люди очень избирательны в контактах и могут внешне не демонстрировать привязанность даже к тем, кто им по-настоящему близок. Это связано с наличием целой системы страхов, а вследствие этого - запретов и самоограничений.
Какова физиологическая причина аутизма?
Предполагается, что развитие аутизма связано с генетическими изменениями, а также с особенностями протекания беременности матери.
Известны случаи возникновения аутизма при органических поражениях нервной системы.
Аутизм характеризуется изменениями в строении головного мозга и функционировании нервной системы по сравнению с неврологически типичными людьми.
Мозг у детей с РАС больше по объему, что связано с большим количеством белого вещества по сравнению с людьми без аутизма. В период между 6 и 14 месяцами дети обычно проходят через фазу быстрого роста синапсов (связей между нервными клетками), за которой следует процесс “чистки”, когда ненужные связи устраняются. Считается, что у детей с РАС эта “чистка” идёт неправильно, и у них остаётся необычно большое количество синапсов.
На основе данных по изучению этих связей внутри мозга людей с аутизмом ученые создали теорию под названием "интенсивный мир".
Она утверждает, что локальная гиперсвязность в определённых участках мозга ведёт к чрезмерному функционированию, которое, в свою очередь, приводит к гипервосприимчивости информации и экстремальной работе внимания и обработки ощущений. Однако, слабая связь удалённых участков усложняет осознание всей поступающей информации и способность выбрать приоритетный источник информации, так как не получается ее правильно интегрировать. Это быстро перегружает сознание.
Таким образом, получается, что люди с аутизмом страдают от повышенной чувствительности к окружающему миру, и не могут полностью “обработать” впечатления.
Именно, с этим как раз и связан повышенный уровень тревоги у таких людей и нестандартные реакции на объекты. Они просто не справляются с объемом ощущений, так как у них нарушена регуляция сенсорного потока. Они могут его либо полностью включить, либо отключить.
Они, отдаляются от социума или углубляются в повторяющиеся действия для того, чтобы освободиться от сенсорной перегрузки, создать чувство стабильности и удерживать слишком яркий мир хоть в каких-то рамках.
Темпл Грендин, известная женщина аутист, так рассказывает о своих звуковых и тактильных ощущениях:
“Мой слух - это тоже самое, как слуховой аппарат с регулятором на полной громкости. Это как микрофон, усиливающий все подряд. У меня два варианта: включить микрофон и быть потопленной звуками, или выключить его. Аутичный ребенок будет закрывать уши, потому что некоторые звуки ранят. Это похоже на сильную реакцию испуга. Внезапный шум (даже относительно слабый) часто вызывает у меня сердцебиение”.
“Когда люди меня обнимали, стимулы (ощущения) обрушивались на меня, как приливная волна, я деревенела и вырывалась чтобы избежать всепоглощающей приливной волны стимуляции”.
Однако будучи маленьким ребенком, она не могла объяснить взрослым то, что с ней происходит.
Аутичные дети капризничают, плачут или агрессивно реагируют, казалось бы, в нормальных ситуациях по причине того, что испытывают очень сильный дискомфорт. Важно понять, что его вызвало для того, чтобы помочь ребенку успокоится.
Особенности коммуникации и социального взаимодействия аутистов
Аутисты могут выглядеть как люди, которым неинтересны социальные намёки, или как люди, неспособные их считывать. Среди самых распространённых проблем, в разной степени тяжести, у людей с аутизмом встречаются невозможность расшифровки выражений лиц, сарказма, иронии, чувств и точек зрения других людей.
Мозжечковая миндалина один из эмоциональных центров, который усиливает умение у младенцев распознавать человеческие лица, доставляя им удовольствие при взгляде на лица ухаживающих за ними людей. При помощи «веретенообразного лицевого участка» мы обрабатываем и считываем выражения лиц, что благодаря полученному опыту, увеличивает способности к анализу этих проявлений.
У людей с аутизмом обнаружены изменения в этих частях головного мозга, что объясняет такие признаки, как расстройство социального взаимодействия и взаимных коммуникаций.
Аутисты не могут долго удерживать взгляд глаза в глаза, и им сложно анализировать проявление эмоций на лице другого человека.
Также в структурах головного мозга есть система центров, отвечающих за МПС (модель психики человека). Височно-теменной узел (ВТУ) - один из главных членов этой сети. Предположительно он отвечает за определение мыслей другого человека (что он чувствует и что думает), оценку визуального восприятия другого человека (как он это видит), и другие процессы, необходимые для МПС. Было показано, что у пациентов с РАС он активируется меньше в задачах, связанных с МПС, и эта активация коррелирует с серьёзностью симптомов (чем они сильнее, тем меньше активация). Кроме того, было обнаружено, что у аутистов вся сеть из участков, задействованных в МПС, гипоактивна.
Таким образом, аутисты иногда просто не понимают, что чувствует и думает другой человек, а также мотивы его действий. Это сильно усложняет коммуникацию с другими людьми, так как часто она основана на том, что мы догадываемся о намерениях другого человека.
“Я не могла понять, что неправильно делаю, не могла уяснить себе, почему меня сторонятся. В то же время я чувствовала, что другие дети отличаются от меня, но чем не подхожу им, уразуметь не могла”. Темпл Гренднин
Они вынуждены запоминать схемы поведения других людей в конкретных ситуациях, полностью не осознавая их значение для того, чтобы хоть, как - то вписаться в социальное взаимодействие. Однако в случае возникновения новой ситуации, они просто не знают как себя вести.
Ниже цитата одного взрослого мужчины аутиста о характере его взаимодействия с людьми:
“Я смотрю на людей, вижу, как они обращаются друг с другом, выделяю типы поведения, записываю их, заучиваю наизусть, а затем стараюсь понять их поведение. Но в следующий раз, когда я оказываюсь в такой же ситуации, поведение людей снова оказывается совершенно иным”.
Тэмпл Грэндин рассказывает о том, что у нее есть много “видеокассет” внутри памяти, которые помогают ей понять окружающую жизнь (действительность).
Тем не менее:
“Иногда, когда я вижу людей, которые занимаются каким-либо делом, я чувствую себя антропологом на планете Марс. В этот момент у меня нет ни одной кассеты, которая помогла бы мне понять то, что они делают”.
Особенности мышления при аутизме и развитие интеллекта
Итак, мы подошли к ключевому отличию аутичных людей от нейротипиков - к особенностям мышления и восприятия. Ведь, именно, это во многом определяет их поведение.
Уровень когнитивных функций при аутизме колеблется от инвалидности до сверхинтеллекта. В последних исследованиях показано, что почти половина детей с РАС обладает интеллектом средним или чуть выше среднего.
Важно отметить, что среди аутистов в 10% случаев встречается такое явление, как - уникальные и гениальные способности в какой-то области.
Как объяснить подобный разброс в показателях? С чем связаны проявления случаев гениальности?
Как мы уже знаем, строение и характер функционирования головного мозга аутистов отличается от нейротипичных людей. Известно, что у аутистов области, отвечающие за логическое абстрактное мышление, менее активно участвуют в обработке информации, чем, например зрительные сегменты. Также есть отличия в работе речевых центров головного мозга.
Все это приводит к тому, что у аутистов абстрактное речевое мышление в понятиях менее развито или, вообще, не развивается по сравнению с обычными людьми.
Именно абстрактное речевое мышление в понятиях считается вышей формой мышления и превратило развитие человеческого интеллекта из биологического в историческое. А то есть, благодаря наличию этого типа мышления, мы способны перенимать опыт других поколений и людей в своей жизни. При этом такое развитие человеческого общества создало большое количество правил, нормативов и различного рода условностей, которые аутисты могут лишь запомнить, но не понять, для чего они нужны.
Аутизм же можно назвать синдромом гиперреализма, так как мышление такого человека буквально, и связано с конкретной ситуацией.
Именно поэтому такие люди не понимают глубоких литературных образов и им чужды эмоциональные перипетии других людей.
Самый известный пример из кинематографа это “человек дождя”, который на вопрос о впечатлении от поцелуя девушки отвел – “Мокро”.
А ведь на самом деле, если воспринимать ситуацию буквально, то это –мокро!
Таким образом, аутисты обрабатывают информацию и познают мир в большей степени не с помощью логического мышления, а с помощь других видов мышления. В частности у многих из них превалирует визуальное мышление образами.
Вот, что рассказывает об этом Темп Грендин:
“Все мое мышление визуальное. Я думаю медленно, так как у меня отнимает определенный отрезок времени процесс формирования зрительного образа того, что я слышу, создание видеокартины. Я не могу помнить, что говорили мне люди, кроме тех случаев, когда я могу трансформировать их словесную информацию в зрительные образы... Большинство людей так называемого «нормального мира» думают словами, но вербальный процесс мышления чужд для меня. Я все время думаю в картинах. Визуальное мышление представляется для меня проигрыванием различных видеокассет в видеомагнитофоне моей памяти... Этот процесс медленнее вербального мышления. На проигрывание видеокассеты в моем воображении уходит некоторый отрезок времени”“Ребенком я использовала визуализации, чтобы помочь понять молитву. «Сила и слава» были электрическими столбами высокого напряжения и пылающим радужным солнцем. Слово «грех» визуализировалось как «не входить» - знак на соседском дереве (не нарушать владения). Некоторые части молитвы были просто непостижимы.”“Если кто-нибудь говорит слово «кошка», мои образы - это отдельные кошки, которых я знала или о которых читала. Я не думаю о кошке «вообще»”.
Итак, в случае высоко функционального аутизма речь развивается, однако она не несет всей полноты функции нейротипика.
Развитое наглядно-образное мышление и обработка информации в большей степени с помощью зрительных областей головного мозга дают предположительное объяснение такому явлению, как эйдетическая память.
Эйдетическая память - в основном зрительная, поэтому ее еще называют фотографической, однако к запомненному образу присоединяются и другие виды памяти - слуховая, тактильная, обонятельная. Она отличается от обычно памяти тем, что человек может вернуться к ним практически в любой момент, даже если видел какой-либо объект совсем недолго. Вспоминая, он как будто видит этот объект снова, а поэтому может воспроизводить любые детали.
Так встречаются многие художники аутисты, который могут с точностью до мелочей нарисовать увиденный хоть раз пейзаж или люди, которые могут назвать в считанные секунды день недели любого месяца и любого года. Моцарт, например, обладал эйдетической памятью на звуки музыки, поэтому мог воспроизводить мелодию, услышав ее хотя бы один раз. Некоторые дети аутисты удивительным образом могут подражать актерам и декламировать часами, увиденные по телевизору сцены кино.
Явление синестезии также встречается среди аутистов где-то в 30% случаев.
Это явление восприятия, при котором раздражение одного органа чувств наряду со специфическими для него ощущениями вызывает и ощущения, соответствующие другому органу чувств. Так, например, некоторые люди могут видеть цвет звуков или ощущать прикосновение цвета. Таким образом, анализ информации от органов чувств у аутистов занимает большее пространство коры больших полушарий.
Выше, мы упоминали о том, что для аутического мозга характерна усиленная связь между нейронами в некоторых участках коры больших полушарий, но ослаблена интеграция поступающей информации, что вполне может объяснять явлении синестезии.
Синестезия часто связана с эйдетической памятью, так как такое усиленное запоминание может происходить благодаря якорению образа с помощью отклика дополнительного анализатора от одного ощущения. Так, если человек видит звук то, при его воспоминании у него появляются два сигнала, которые четко дифференцируют его от других звуков.
Мышление аутистов более детализировано, так как есть некоторые сложности в интеграции информации. В некоторых случаях даже идет речь о фрагментарном восприятии действительности.
Таким образом, аутисты лучше могут увидеть некоторые важные детали, на которые обычный человек не обратил бы никакого внимания.
Прекрасным примером служит успех Темпл Грендин в области проектирования животноводческим ферм. Благодаря ее способностям и характеру мышления она смогла создать очень эффективные способы обращения с животными, так как замечала те детали поведения животных, которым не предавали особое значение нейротипики.
Эйдетическая память, синестезия и детализированное мышление, направленное на какую-то узкую область дает предположительные причины развития "островков гениальности".
Слабоумие при аутизме развивается чаще всего в тех случаях, когда участки ответственные за развитие речи оказываются значительно гипоактивны. Также при очень высоком уровне чувствительности ребенку настолько тяжело взаимодействовать с миром, что наладить с ним контакт становится очень сложным. В результате ребенок остается, замкнут в собственном мире, что мешает процессу его развития.
Очень важно учитывать то, что мышление аутистов и способ познания мира отличается от нейротипиков, поэтому им зачастую не подходят стандартные тесты IQ для определения уровня интеллекта. Ранее некоторых аутичных людей ошибочно причисляли к людям с низким уровнем интеллекта из-за того, что подход к его определению был настроен для людей с ведущим логическим речевым мышлением.
Таким детям необходим другой подход в педагогике, учитывающий их особенности восприятия и мышления для того, чтобы наилучшим образом реализовать их потенциал. Адекватное обращение и налаживание контакта с таким ребенком, учитывающее особенности его восприятия и мышления способствует развитию и социальной адаптации.
Вообще, аутисты это те люди, которые достаточно беззащитны в мире нейротипиков из-за того, что не умеют врать и не понимают хитрых манипуляций некоторых людей. Они наивны и их легко использовать, поэтому им необходима адекватная поддержка со стороны окружающих.
Сегодня принято говорит об аутизме, не как о заболевании, а как об ином когнитивном стиле.
Аутисты несут в этот мир свое уникальное видение, которое помогает им стать успешными в определённых областях в зависимости от их способностей. Так они могут быть как прекрасными плотниками, так и талантливыми конструкторами, достигать успеха в искусстве и науке или становится потрясающими графическими дизайнерами.
Они могут прекрасно дополнять команду нейротипических людей, если они учитывают и понимают особенности аутистического восприятия мира.
