Сны и их роль в художественных произведениях. Сон как литературный метод отражения действительности

Цели и задачи:

1. Познакомить учащихся с поэтическим миром снов, различными точками зрения на природу их возникновения.
2. Выделить символическое значение сна для раскрытия идеи произведения.
3. Развивать навыки анализа текста.
4. Развивать речь учащихся.
5. Расширить представление об иносказании.

Методы и приемы:

• репродуктивный (слово учителя);
• эвристическая беседа;
• исследовательский (анализ произведения с целью выявления роли «сна» как художественного приема);
• творческое чтение (умение «расшифровывать» иносказание);
• пропедевтический метод (индивидуальные задания для учащихся).

Оборудование:

Роман А.С. Пушкина «Евгений Онегин», роман И.А. Гончарова «Обломов»;
запись фрагмента оперы П.И. Чайковского «Евгений Онегин»;
иллюстрации к роману А. Пушкина «Евгений Онегин»: художник И.В. Волков «Сон Татьяны» (1891 г); Ю. Звирбулис «Сон Татьяны» (1974г.); иллюстрации к роману И. А. Гончарова «Обломов»: С. Шор «В гостиной перед ужином» (1936 г.); Чемберс-Билибина «Двор в Обломовке» (1908 г.), «Илюша и няня» (1908 г.); В. Табурин «Илюша у оврага» (1898г.)

ХОД УРОКА

Вся наша маленькая жизнь.

У. Шекспир «Буря» (Акт IY, сцена I)

I. Сообщение темы, целей урока; запись темы, эпиграфа в тетрадь.

1. Вступительное слово.

Ребята, думаю, для вас не секрет, что сон для человека всегда был таинственной загадкой. Как всякая тайна, он чрезвычайно привлекателен, недаром вокруг этой загадки столько всего: и народные верования, и сказки, и предсказания, и даже колдовство… Безусловно, интерес к снам характерен для всех эпох человеческой культуры. Например, Никита Ильич Толстой (1923-1996), выдающийся советский и российский исследователь славянской мифологии и этнолингвистики, изучая славянские народные толкования снов и их мифологическую основу, установил, что «сон-это также открытие границы между настоящим и будущим и в то же время настоящим и прошлым. Отсюда восприятие сна как предсказания, предзнаменования и пророчества, отсюда вера в вещий смысл снов». К постижению феномена сна стремится и наука, недаром изучением природы сна в настоящее время занимаются специализированные научно-исследовательские институты большинства стран мира. Некоторые из этих институтов так и называются: «Институт сна», «Лаборатория сна», «Институт изучения сна» или же «Клиника нарушений сна». Такой ажиотаж вокруг сна среди ученых связан в первую очередь с тем, что науке о сне не более ста лет. А Платон, древнегреческий философ, ученик Сократа, учитель Аристотеля, считал, что сны могут служить источником творческого вдохновения, Аристотель – продолжением деятельности. Например, Менделеев открыл свою таблицу во сне. Наука открыла связь снов с мифами, а также универсальный характер ряда образов и символов, что в свою очередь было использовано литературой. Сны – одна из самых привлекательных и распространенных сфер человеческого духа как для писателей, так и для читателей. Особенно сны привлекают поэтов: ведь лирика непосредственно выражает его чувства и переживания.

Ребята, может быть, вы вспомните стихотворения и их авторов, в названиях которых встречается слово «сон»?

На память приходят такие названия стихотворений, как «Сон» («Я видел сон: прохладный гаснул день…»)1830-31г, «Сон» («В полдневный жар в долине Дагестана…»)1841г. М.Ю.Лермонтова; «Сновидение» 1817г. А.С. Пушкина; «Сон на море» 1830г. Ф.И. Тютчева; «Сны раздумий небывалых…» 1902г. А.А. Блока и т.д. Список может быть длинным. Мы ограничим нашу тему именами двух великих русских писателей (А.С. Пушкин «Евгений Онегин», И.А. Гончаров «Обломов») и попытаемся выяснить, какую функцию выполняет сон в произведениях разных жанров. Эпиграфом к нашему уроку послужат строчки из шекспировской пьесы «Буря» 1609г.

Мы созданы из вещества того же,
Что наши сны. И сном окружена
Вся наша маленькая жизнь.

Писатели часто обращались к форме сна для того, чтобы изобразить желаемое своих героев, а порой через них и свое собственное. И поэтому именно в форме сна рассказывалось и о приближении опасного, нежеланного. Давайте вспомним святочную неделю, в течение которой русская традиция по гаданиям и снам предлагает угадывать будущее. Есть поговорка по такому случаю: «Сон – совет, а ясный день – ответ». И вот именно такой сон, роль которого нам нужно выяснить, мы увидим у А.С. Пушкина в его гениальном романе «Евгений Онегин».

II. Чтение, обсуждение и анализ эпизодов.

1. А.С. ПУШКИН «ЕВГЕНИЙ ОНЕГИН».

Ребята, сон Татьяны - это одно из самых поэтических и таинственных мест романа. Это очень своеобразный, тонкий поэтический прием.

Вспомним, как А.С. Пушкин объясняет те особенности характера Татьяны, которые не понял Онегин и за которые любит ее Повествователь?
(«Татьяна русская душою…» (гл. 5, ст.IY))
- А теперь прослушаем запись из оперы П.И. Чайковского «Евгений Онегин».
- Как эта запись перекликается с текстом романа?

(И в опере сатирически изображаются образы гостей, которых она ждет на свои именины, они особенно неприятны ей теперь, после того, как она узнала Онегина)

Произведем сравнительный анализ: «За столом сидят чудовища кругом…» (гл.5,ст. XY)
Гости на именинах (гл.5,ст. XXY)
(С помощью сна перед нами выстраивается галерея карикатур, съехавшихся целыми семьями на «веселый праздник именин» к Лариным).
- Прошло полгода со времени объяснения Татьяны и Онегина, но он по-прежнему продолжает жить в ее воображении, за эти полгода он ни разу у Лариных не был, поэтому появление его на именинах будет воспринято Татьяной как неожиданность.

Сообщение, подготовленное заранее учащимся «Традиционные мистические элементы сна Татьяны» (Зверь, петух и свинья, медведь, козел, река)

(«Пошли приветы… (гл.5,ст. XXXIY)

Кто помешал во сне счастью быть вместе с Онегиным? (Ольга и Ленский)
«Вдруг Ольга входит…» (гл.5, ст.XX)

Ребята, как вы думаете, для чего Пушкин в реалистическом произведении вводит элементы мистики?

(Сон Татьяны - это своеобразное отражение ее будущих отношений с Онегиным, которые будут развиваться по линии неожиданностей. Сон предупреждает Татьяну о мертвенности духовного мира ее избранника, поэтому счастье между ними невозможно).

Чем реален этот сон?
(Он предсказывает реальное событие – гибель Ленского, разрыв Татьяны и Онегина).

Какова художественная роль сна Татьяны в романе?

(Пророческий)

Как вы понимаете значение слова «пророческий»?

(Сон-предсказание, предупреждение).

Обратимся к иллюстрациям русских художников. Удалось ли передать им замысел автора?

любя свою героиню, А.С. Пушкин дарит ей пророческий сон-предупреждение, желая оградить ее от грядущих мук;

сон Татьяны важен и с точки зрения композиции: на нем кончается привычное течение любовного романа.

2. И.А. ГОНЧАРОВ «ОБЛОМОВ».
- Известный литературовед Ю.М. Лотман пишет: «…постепенно в истории культуры…сон-предсказание – окно в таинственное будущее – сменяется сном как пути внутрь себя». Но ведь путь внутрь себя лежит через то будущее, которое предстает во сне и, естественно наяву. И такой сон, показывающий лучшие качества личности, которые читатель не сразу видит при описании обыденной жизни героя, мы наблюдаем в романе Гончарова «Обломов».

Вспомним содержание главы «Сон Обломова».

Звучит художественный пересказ главы в исполнении учащегося с использованием иллюстраций к роману.

Ребята, может быть, сон Обломова – это сон о потерянном рае, утраченной гармонии? Что такое Обломовка? Может, это образ прекрасной, но недостижимой, невозможной уже жизни, своеобразная утопия?

Вспомним, что такое утопия-антиутопия.

(Утопия – жанр художественной литературы, описывающий модель идеального общества.
Антиутопия – жанр художественной литературы, описывающий общество, в котором возобладали негативные тенденции развития).

С помощью сна мы обращаем внимание на одну из важнейших тем романа – тему нереализованных возможностей. Это мы слышим из уст Штольца.

Что он говорит в конце романа об Обломове?

(«А был не глупее других, душа чиста и ясна, как стекло, благороден, нежен, и – пропал!»
ч. IY, гл. XI?)

И Ольга Ильинская вторит Штольцу. Обратимся к тексту.

(«Отчего погибло все? – вдруг, подняв голову, спросила она. – Кто проклял тебя, Илья? Что ты сделал? Ты добр, умен, нежен, благороден… и гибнешь!» ч. III, гл.XI)

Чувствовал ли сам Обломов, что с ним происходит?

(«Отчего же я такой?» ч.1, гл.8)

Что же объясняет сон Обломова?

(Сон объясняет, почему хорошие, светлые начала души героя все-таки в полной мере так и остались нереализованными, почему пропал, погиб, был отброшен от прямого человеческого назначения человек с чистой и ясной душой, добрый, умный, нежный, благородный).

Какую композиционную роль выполняет сон в романе? Что отделяет? Почему?

(Сон отделяет Обломова от визитеров и Штольца. Герой не мог пойти ни путем ранних визитеров, ни путем Штольца: не было у Ильи Ильича ни определенной цели, ни энергии для ее осуществления)

Учитель вместе с ребятами делает вывод и записывает его в тетрадь:

Обломовка – символ. Она убила в юной душе стремление к действию.

Сон - это объяснение: почему Обломов стал таким и в чем его трагедия.

Гончаров, показывая Обломова, его сон, использует ярчайшую художественную особенность в этом эпизоде романа. Сказки В. Жуковского «Спящая царевна», «Сказка о мертвой царевне» А. Пушкина говорили о том, что чудесный сон – избавление от смерти: придет любимый с поцелуем и исчезнут чары. Любовь вернет к жизни, разбудит от сна. Гончаров же, чтобы показать трагедию личности своего героя, подчеркивает, что сон Обломова продолжается всю жизнь, даже любовь Ольги не заставила его жить.

III. Подведение итогов урока.

На основании своих записей в тетради, сделайте вывод: какова композиционная роль снов как художественного приема в литературе.
Учащиеся самостоятельно письменно формулируют общий вывод.

(Русские писатели, используя сон как художественный прием, помогают читателю глубже понять не только суть личности героев, но и идейное своеобразие всего произведения).

IY. ДОМАШНЕЕ ЗАДАНИЕ:

1. Индивидуальное задание. Подготовить сообщение «Сны Раскольникова как отражение его психологического состояния. (Для сильных учащихся)
2. Прочитать и подготовить художественный пересказ и сравнительный анализ снов Раскольникова («Сон об убийстве лошади» и «Сон о моровой язве»)
3. Творческое задание. Проанализировать слова Ф. Шиллера: «Сон – это голос подавленной совести человека, его скрытый внутренний судья…»

XXIII районная научно-практическая конференция школьников Динского района Секция: Литература Типология снов литературных героев в русской литературе 19-20 века Автор: Блохина Анастасия Владимировна, ученица 11 класса БОУСОШ№1 МО Динской район Научный руководитель: Булатова Лилия Петровна, учитель русского языка и литературы БОУСОШ№1 МО Динской район 2012г. СОДЕРЖАНИЕ I.. Введение………………………………………………….. стр. 3 II. Типология снов в русской литературе 19-20 века 2.1. Сон-забвение........................……………………………… 4-6 2.2. Сон-предчувствие…………………………......................... 6-8 2.3. Сон-предупреждение………………………………........... 8-9 2.4. Сон-пророчество……………………………...................... 9-11 2.5 Сон-наказание………………………………………......... 11-12 2.6. Сон-символ………………………………........................... 12-14 III.Заключение…………………………………………………...14 IV.Список использованной литературы…………………….....15 V.Приложения ……………………........................................... 5.1. Путеводитель по снам литературных героев 19-20 века.....16 5.2. Схема «Типы литературных снов»..........................................17 5.3. Сонник сна Татьяны..................................................................17 5.4. Сон в живописи и музыке...........................................................18-19 5.5. Перечень произведений, в названии которых есть слово «СОН» -19 5.6. Иллюстрации к произведениям русской литературы.............20-21 2 ТИПОЛОГИЯ СНОВ ЛИТЕРАТУРНЫХ ГЕРОЕВ В РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ 19-20 ВЕКА I. ВВЕДЕНИЕ Мир снов и сновидений издревле интересовал человека как что-то столь же близкое нашему пониманию, сколь далекое от него. Бодрствуя, мы видим и понимаем, что происходит вокруг, оцениваем происходящее - наше сознание работает так, как мы этого хотим. Но что происходит с сознанием человека во сне? Тайна, покрытая мраком ночи...Эту тайну пытались разгадать поэты и писатели, композиторы, художники (Приложение 4). Изучение механизмов сна и природы сновидений дает в руки исследователей ключ к познанию законов работы духовной жизни человека. В своей работе я исследовала функцию снов в произведениях русских писателей и сделала попытку классифицировать сны в зависимости от роли, выполняемой ими в художественных текстах различных жанров. Предмет моего исследования не случаен. Стремление разгадать прошлое или заглянуть в будущее и узнать, что уготовано судьбой, владеет каждым из нас. Одной из возможностей осуществить это желание является толкование снов. Мы живем в необыкновенное время, когда возникает особый интерес к внутреннему мира человека. Именно в произведениях русских писателей можно найти ответы на многие волнующие современного читателя вопросы. II. ТИПОЛОГИЯ СНОВ В РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ Мотив сна в литературе является одним из самых распространённых. По мнению A.M. Ремизова, исследователя снов в литературе, «...редкое произведение русской литературы обходится без сна». А В.В. Розанов однажды заметил: «Настоящая тема в России одна: сон». В русской литературе немало произведений, в названии которых есть слово «СОН» (Приложение 5). Многие авторы делали сон полноценным “действующим лицом” своих произведений. Для чего же писатели и поэты обращались к этому приёму? Сны литературных героев позволяют нам лучше понять их характеры, причины поступков, отношение к людям и к себе. Ведь, по сути, сон - это время, когда освобождается подсознание человека. А оно не сковано внешними условностями, не позволяет лгать, притворяться и прикрываться масками. Наверное, именно по этим причинам авторы так часто прибегают к следующему приему: раскрытие личности персонажа через его сон. Сны героев бывают разными: с помощью одних герои уходят от действительности, другие подсказывают им, какой сделать выбор, некоторые сны предсказывают будущее. В зависимости от роли снов в тексте художественного произведения, на мой взгляд, можно выделить несколько основных типов снов: сон-забвение, сон-предчувствие, сон-предостережение, сон- 3 пророчество, сон-наказание, сон-символ (Приложение 2). Рассмотрим особенности каждого снов на примере текстов художественных произведений. 2.1. СОН-ЗАБВЕНИЕ Слово «забвение» означает временное забытье, состояние, при котором переносишься из реальности в другой мир, более светлый и радостный. В литературе можно выделить несколько снов-забвений: сон лирического героя в стихотворениях М.Ю. Лермонтова «Сон», «Выхожу один я на дорогу…», второй сон Раскольникова, главного героя романа А.Ф. Достоевского «Преступление и наказание», юношеские сны Катерины из драмы А.Н. Островского «Гроза», сон Пискарёва из повести Н.В. Гоголя «Невский проспект». Эти сны помогают героям на время забыться, уйти от реальности, почувствовать умиротворение и обрести покой. Именно сон-забвение мы встречаем в стихотворении «Выхожу один я на дорогу…», написанном М. Ю. Лермонтовым в последний год жизни поэта. В нем развит мотив смерти, который придает произведению тон печали, даже отчаяния и безысходности и тесно переплетается с мотивом одиночества, характерным для всех его произведений. Более того, именно мотив одиночества героя и вызывает в нем желание «навеки заснуть». Лирический герой сознательно уходит от окружающих. Он признается в том, что мечтает «всю ночь, весь день» слушать «сладкий голос», который поет тихую, заветную песню про любовь. Но эта мечта наяву кажется ему неосуществимой, осознание этого приводит к мрачному признанию, полному отчаяния и безысходности: Уж не жду от жизни ничего я, Я ищу свободы и покоя! И не жаль мне прошлого ничуть; Я б хотел забыться и заснуть! Тоске и одиночеству бесприютного человеческого сердца противопоставляется единство природной жизни. Природный мир кажется герою идеальным, где одно вторит другому, третье - четвертому, и при этом ни в коей мере не нарушает общей тишины и безмятежности. В мире природы героя привлекает спокойствие, гармония, целостность. Сказочная картина сна героя в тени крепкого темного дуба, под мифический сладкий голос, поющий про вечную любовь, удивительна и прекрасна. Это сон, видя который не хочется просыпаться. Он приносит успокоение, покой и забвение. Сны-забвения и для гоголевских героев становятся спасением, они стирают границы между мечтой и явью, «сон и действительность взаимно перекодируются», образуя при этом «некое семантическое поле лжи». В повести «Невский проспект», оказавшийся погруженным в свои сны-забвения Пискарев находит там единственное пристанище в «мутном беспорядке» жизни и возможность сказать о ненормальности этого мира: «О, как она отвратительна, действительность!». Желание оторваться от действительности, погру- 4 зиться в «светлые сны» становится для него необходимостью скрыться от реальности, в которой «вседневное и действительное стало странно поражать его слух. Наконец сновидения сделались его жизнью, и с этого момента жизнь его приняла странный оборот: он, можно сказать, спал наяву и бодрствовал во сне». Во сне Пискареву представлялся совсем другой мир, живущий по своим, понятным только ему, законам. Несоответствие сна и яви, розового тумана и низкой, презренной жизни, исполненной пустоты, губительно воздействовало на него. Его жизнь потому и превратилась в сон, что только в короткие минуты забытья он был чем-то воодушевлен, только тогда оживали его мысли и чувства. Близок по характеру этим снам второй сон Раскольникова, главного героя романа Ф.М. Достоевского «Преступление и наказание». Это сон-греза, который привиделся ему накануне преступления. Он видит себя в Египте, в оазисе, пальмы, голубая и холодная вода, «чистый, с золотыми блестками песок», он пьет воду прямо из ручья. Пейзаж этого сновидения явно противопоставлен душному Петербургу, а холодная вода, голубой и золотой цвета сна позволяют представить, чего жаждет душа Раскольникова. Место действия сна - Египет, страна, в которой на долю ветхозаветных персонажей выпадали всевозможные испытания. Испытания ожидают и героя романа. Красота образов этого сновидения на мгновение успокаивает Раскольникова. Это сон – забвение, сон – обман, который посылает судьба душе преступника накануне испытаний. Забывается в своих снах и Алексей Турбин, герой романа М.А. Булгакова «Белая гвардия». Алексею Турбину снится Город. Образ Города излучает необыкновенный свет свет жизни, который поистине неугасим, Город стал сниться Турбину под утро. Он не назван нигде Киевом, хотя приметы его ясны, это просто Город, но с большой буквы как нечто обобщенное, вечное. Описан он именно в сновидениях героя: "Как многоярусные соты, дымился, и мел и жил Город. Прекрасный в морозе и тумане на горах, над Днепром. Улицы курились дымкой, скрипел сбитый гигантский снег. Сады стояли безмолвные и спокойные, отягченные, белым, нетронутым снегом. И было садов в Городе так много, как ни в одном городе мира... Зимою, как ни в одном городе; мира, упадал покой на улицах и переулках и верхнего Города,/ на горах, и Города нижнего, раскинувшегося в излучине замерзшего Днепра... Играл светом и переливался, светился и танце-1 вал и мерцал Город по ночам до самого утра, а утром угасал, одевался дымом и туманом". Великолепная, почти символическая картина, в которой соединились воспоминания юности, красота Города и тревога за его будущее, за судьбу каждого. Во снах героя Город предстает истинным, настоящим, в противовес тому измученному революцией Городу, каким его видят герои в реальности. Ключевым моментом является сон Алексея Турбина, в котором он видит рай. В раю оказываются вместе и Най- 5 Турс и вахмистр Жилин. Булгаков хочет сказать читателю, что важно не то, к какому лагерю или политическому строю принадлежит человеку, важно то, какой он. В раю оказываются лучшие люди, и красные, и белые, так как они достойны этого тем, как прожили свою жизнь. Бог говорит о красных и белых: "все вы для меня одинаковые, на поле брани убиенные". Это взгляд с высоты общечеловеческих позиций, который доступен и автору. 2.2. СОН-ПРЕДЧУВСТВИЕ Предчувствие – способность заранее увидеть какие-либо события в жизни. Эти сны, как правило, являются предощущение чего-то трагического. В отличие от сновпредсказаний они не содержат событий, которые впоследствии происходят в жизни героев. Эти сны порождены тревогой, волнением, сомнениями, терзающими душу человека. Предчувствием является сон Катерины в «Грозе», сон Подростка из одноимённого романа Ф.М. Достоевского, сон Анны Карениной, героини романа Л.Н. Толстого «Анна Каре- нина», сон Андрея Болконского в «Войне и мире». Остановлюсь на некоторых из этих снов. В драме А.Н. Островского «Гроза» Катерина, рассказав Варваре о снах своей юности, жалуется: «Ночью, Варя, не спится мне, все мерещится шепот какой-то: кто-то так ласково говорит со мной, точно голубит меня, точно голубь воркует. Уж не снятся мне, Варя, как прежде, райские деревья да горы; а точно ведет меня кто-то, обнимает так горячо-горячо и ведет меня куда-то, и я иду за ним, иду...» Катерина полюбила, она жаждет любви, ей хочется кататься по Волге, «на лодке, с песнями, либо на тройке на хорошей, обнявшись...». «Только не с мужем»,- мгновенно откликается Варвара. Сны Катерины психологически оправданы, они отражают ее внутреннее состояние, изменение ее души под влиянием любви, ее неспособность бороться с «грехом». Сны ее и предчувствие: «Точно я стою над пропастью, и меня кто-то туда толкает, и удержаться мне не за что», точнее, «не за кого». Предчувствием трагедии являются и сны Анны Карениной в романе Л.Н. Толстого «Анна Каренина». Она рассказывает Вронскому, что видит один и тот же сон: «Я видела, что я вбежала в свою спальню, что мне нужно там взять что-то, узнать что-то и в спальне, в углу, стоит что-то». «И это что-то повернулось, и я вижу, что это мужик маленький с взъерошенною бородой и страшный. Я хотела бежать, но он нагнулся над мешком и руками что-то копошится там...» «Он копошится и приговаривает по-французски...» «И я от страха захотела проснуться, проснулась... но я проснулась во сне. И стала спрашивать себя, что это значит. И Корней мне говорит: „Родами, родами умрете, родами, матушка...“ И я проснулась...» И, действительно, мы помним, что Каренина едва не умерла от родильной горячки но, оказывается, сон сулил иное: он был предвестием самоубийства. В ч. VII, гл. XXVI. романа в отношениях между Карениной и Вронским наступает кризис. В ночь перед смертью Анна принимает опиум и засыпает «тяжелым, неполным 6 сном». «Утром страшный кошмар, несколько раз повторявшийся ей в сновидениях еще до связи с Вронским, представился ей опять и разбудил ее. Старичок-мужичок с взлохмаченною бородой что-то делал, нагнувшись над железом, приговаривая бессмысленные французские слова, и она, как и всегда при этом кошмаре (что и составляло его ужас), чувствовала, что мужичок этот не обращает на нее внимания, но делает это какое-то страшное дело в железе над нею <...> И она проснулась в холодном поту». В некотором противоречии с предшествующим повествованием находится сообщение автора о том, что Анна много раз видела этот сон «еще до связи с Вронским». Вскоре Каренина решается на самоубийство: «И вдруг, вспомнив о раздавленном человеке в день ее первой встречи с Вронским, она поняла, чтó ей надо делать». Круг замкнулся; Анна бросается под поезд: «<...> что-то огромное, неумолимое толкнуло ее в голову и потащило за спину <...> Мужичок, приговаривая что-то, работал над железом». Итак, можно сказать, что образ «мужика», появляющийся во сне и наяву, преследует Анну, сопутствуя почти всем главным событиям в ее жизни, каждое появление этого персонажа усиливает в душе Анны тяжёлое предчувствие надвигающейся беды. Обратимся к ещё одному герою, созданному Л.Н. Толстым, чей сон является предчувствием скорой смерти. В романе «Война и мир» тяжелораненый Болконский видит сон, в котором ему представляется смерть, пытающаяся войти в дверь, которую умирающий тщетно пытается затворить: «Он видел во сне, что он лежит в той же комнате, в которой он лежал в действительности, но что он не ранен, а здоров. Много разных лиц, ничтожных, равнодушных, являются перед князем Андреем. Он говорит с ними, спорит о чем-то ненужном. Они сбираются ехать куда-то. Князь Андрей смутно припоминает, что все это ничтожно и что у него есть другие, важнейшие заботы, но продолжает говорить, удивляя их, какие-то пустые, остроумные слова. Понемногу, незаметно все эти лица начинают исчезать, и все заменяется одним вопросом о затворенной двери. Он встает и идет к двери, чтобы задвинуть задвижку и запереть ее. Оттого, что он успеет или не успеет запереть ее, зависит все. Он идет, спешит, ноги его не двигаются, и он знает, что не успеет запереть дверь, но все-таки болезненно напрягает все свои силы. И мучительный страх охватывает его. И этот страх есть страх смерти: за дверью стоит оно. Но в то же время как он бессильно-неловко подползает к двери, это что-то ужасное, с другой стороны уже, надавливая, ломится в нее. Что-то не человеческое - смерть - ломится в дверь, и надо удержать ее. Он ухватывается за дверь, напрягает последние усилия - запереть уже нельзя - хоть удержать ее; но силы его слабы, неловки, и, надавливаемая ужасным, дверь отворяется и опять затворяется. Еще раз оно надавило оттуда. Последние, сверхъестественные усилия тщетны, и обе половинки отворились беззвучно. Оно вошло, и оно есть смерть. И князь Андрей умер. 7 Но в то же мгновение, как он умер, князь Андрей вспомнил, что он спит, и в то же мгновение, как он умер, он, сделав над собою усилие, проснулся. “Да, это была смерть. Я умер - я проснулся. Да, смерть - пробуждение!” - вдруг просветлело в его душе, и завеса, скрывавшая до сих пор неведомое, была приподнята перед его душевным взором. Он почувствовал как бы освобождение прежде связанной в нем силы и ту странную легкость, которая с тех пор не оставляла его. Когда он, очнувшись в холодном поту, зашевелился на диване, Наташа подошла к нему и спросила, что с ним. Он не ответил ей и, не понимая ее, посмотрел на нее странным взглядом. Это-то было то, что случилось с ним за два дня до приезда княжны Марьи. С этого же дня, как говорил доктор, изнурительная лихорадка приняла дурной характер, но Наташа не интересовалась тем, что говорил доктор: она видела эти страшные, более для нее несомненные, нравственные признаки. С этого дня началось для князя Андрея вместе с пробуждением от сна - пробуждение от жизни. И относительно продолжительности жизни оно не казалось ему более медленно, чем пробуждение от сна относительно продолжительности сновидения». Если предположить, что Болконский умер 11 октября, его “пробуждение”, закрывание двери приходится на 7 октября, ведь оно произошло “за четыре дня перед смертью”. Таким образом, мы видим, что сон, приснившийся Андрею Болконскому, является сном-предчувствием скорой смерти. 2.3. СОН-ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ Сны-предупреждения всегда очень символичны. Они, как правило, используются писателями в тех случаях, когда перед героем стоит какой-либо сложный выбор. Сныпредупреждения подсказывают героям, как правильно поступить, заставляют их ещё раз задуматься о смысле происходящих с ними событий. К таким снам можно отнести первый сон Раскольникова, сон Базарова перед дуэлью в романе И.С. Тургенева «Отцы и дети», страшный сон Натальи в повести И.А. Бунина «Суходол». Остановимся на анализе сна Раскольникова. Первый сон, который Раскольников видит ещё до убийства старухи-процентщицы, служит для него предупреждением, неким знаком предостережения. Причина сна - тяжелое нравственное состояние человека, принявшего бесчеловечное решение убить старуху-процентщицу, подспудно действующий закон «чаши весов», чаши добра и зла. Раскольников заснул в кустах в парке после “пробы” и тяжелой встречи с Мармеладовым. Перед тем, как заснуть, он долго блуждает по Петербургу и думает о полезности убийства старухи-процентщицы, которая отжила свой век и «заедает» чужой. Раскольникову снится его детство, еще в родном городке. Он видит себя ребенком, ему семь лет. Он гуляет с отцом за городом. Душно, серо. На краю города «большой кабак». Странно, что рядом «церковь с зеленым куполом» и кладбище. Хохот, крики, драка. Пьяная толпа усаживается в телегу, и Миколка бьет лошадь. Нако- 8 нец, кто-то кричит: «Топором ее, чего! Покончить с ней разом…» Мальчик бросается ее защищать, плачет, «обхватывает ее мертвую, окровавленную морду и целует ее, целует ее в глаза, в губы». Раскольников просыпается «весь в поту» и решает отказаться от убийства: «Неужели ж я в самом деле возьму топор, стану бить по голове, размозжу ей череп… Я ведь не вытерплю, не вытерплю!» Главная мысль этого эпизода заключается в неприятии убийства натурой человека, и в частности натурой Раскольникова. Мысли и заботы о матери и сестре, желание доказать свою теорию об «обыкновенных» и «необыкновенных» людях на практике побуждают его думать об убийстве, заглушать муки натуры и в конечном счете приведут в квартиру старухи-процентщицы. Семилетний Родион, видя страшную картину жестокости, словно пытается остановить взрослого Родиона, образумить его. Но усилия тщетны: "Кляча протягивает морду, тяжело вздыхает и умирает." Постоянное упоминание слова "топор" является своеобразным связующим звеном между сном и реальностью, подчёркивает неизбежность предстоящих событий. Так в определённый момент предостережение становится предсказанием. Избиение животного лишний раз напоминает Родиону о насилии в мире, укрепляет его убеждение в правильности его теории "сверхчеловека", которому дозволено "убийство по совести", во имя великой идеи, "спасительной для человечества", и служит очередным толчком к преступлению героя. Этот сон - предзнаменование того, что Раскольникову не следует идти на преступление, что у него ничего не получится. Так же, как во сне маленький Родя пытается защитить лошадь, но оказывается бессильным против жестоких пьяных мужиков, в жизни он – маленький человек, не способный изменить общественный строй. Прислушайся Раскольников не к зову ума, а к зову сердца, прозвучавшему во сне, - страшное преступление не свершилось бы. 2.4. СОН-ПРОРОЧЕСТВО Сны-пророчества, или вещие сны, наполненные символами и знаками, завораживают читателя и подготавливают его к предстоящим событиям в сюжете произведения. Наверное, это самая многочисленная группа снов. К этой группе можно отнести сон Татьяны Лариной в романе «Евгений Онегин», сон Григория в «Борисе Годунове» А.С. Пушкина, сон Марьи Гавриловны из повести «Метель», сон Петра Гринёва в «Капитанской дочке», сон Черткова в гоголевской повести «Портрет», последний сон Родиона Раскольникова, сон Николеньки в «Войне и мире» Л.Н. Толстого, сон Ивана Бездомного, героя романа М.Булгакова «Мастер и Маргарита», сон генерала Корнилова в «Тихом Доне М. Шолохова», сон Господина из Сан-Франциско в одноимённом произведении И.А. Бунина. Пророческим является и сон Елены, булгаковской героини «Белой гвардии». Проанализируем некоторые из вышеназванных снов. 9 Сон Татьяны в романе в стихах «Евгений Онегин» тоже является предчувствием беды. Эпизод сна Татьяны встречается читателю в середине романа – к этому моменту он уже достаточно знаком с главными героями. Остался позади визит Онегина в дом Лариных, знакомство Евгения и Татьяны, уже написано любовное письмо и получен отказ... Продолжаются лишь страдания несчастной девушки. Терзая собственное сердце и силясь найти разгадку Евгения Онегина, в ночь на святки она идет гадать. Но ни одно гаданье не дает результата. Тогда Татьяна, по совету няни, кладет под подушку свое девичье зеркало и засыпает. «И снится чудный сон Татьяне...» Татьяне снится, будто бы она идет по мрачному лесу, и на пути встречается ей ручей, который она боится перейти: мостик из двух жердочек, склеенных льдом, кажется ей «гибельным». В этот момент из сугроба появляется медведь, протягивает руку и переводит Татьяну через ручей. После чего она продолжает свой путь, но уже не одна, а преследуемая медведем. В попытке убежать Татьяна падает, и медведь поднимает ее и несет в шалаш своего «кума» - Евгения Онегина. Внутри – шум, точно «как на больших похоронах», и страшные чудовища-гости. События сменяются очень резко, и вот, Татьяна уже сидит наедине со своим возлюбленным... Стук в дверь – входят Ленский и Ольга... Евгений бранится на незваных гостей; спор, нож, и – Ленский убит. Раздался нестерпимый крик... «И Таня в ужасе проснулась...» Увиденное во сне мучит Татьяну, она принимается искать в соннике значение увиденного, однако приходит к выводу, что «ее сомнений Мартын Задека не решит; но сон зловещий ей сулит печальных много приключений». На самом деле сон Татьяны – очень символический эпизод романа. Для осмысления значения этого эпизода я выделила слова-символы и обратилась к соннику. Подробное толкование символов (Приложение3) доказало, что этот сон – не просто вещий: он в мельчайших подробностях отражает судьбы главных героев и помогает понять всю глубину переживаний девушки. Героине повести А.С. Пушкина «Метель», Марье Гавриловне, приснилось два сна, один из которых оказался вещим. Она «...то видела Владимира, лежащего на траве, бледного, окровавленного. Он, умирая, молил ее пронзительным голосом поспешить с ним обвенчаться... другие безобразные, бессмысленные видения неслись перед нею одно за другим». В этом сне мы видим отражение предчувствия Марьи Гавриловны «роковой обреченности», близкой смерти Владимира. Из дальнейшего повествования мы узнаем, что вскоре после той роковой ночи Владимир был смертельно ранен под Бородиным, 26 августа, то есть, вероятно, в самом деле "лежал на траве, бледный и окровавленный", как заранее приснилось Марье Гавриловне. Сны предвосхищают «судьбы своих героев, в жизнь которых метель вмешивается равным образом». Пророческий сон снится и Петру Гринёву из повести "Капитанская дочка". Этот сон, словно связывает воедино судьбы Петруши и Емельяна Пугачёва, предсказывает, что 10 их жизненные пути пересекутся. Сон предвосхищает дальнейшие события. Гринёву снится, будто он приезжает в усадьбу и застаёт отца при смерти. Подойдя ближе за благословением, он видит мужика с чёрной бородой, которого мать называет "посажёным отцом". Пётр отказывается просить благословения, как впоследствии откажется присягнуть Пугачёву, который в дальнейшем не раз будет помогать ему и его возлюбленной Маше, став их своеобразным" посажёным отцом". "Лужи крови", топор в руке отца, мёртвые тела, заполняющие комнату, предвещают Гринёву кровавые, жестокие события Пугачёвского бунта. 2.5. СОН-НАКАЗАНИЕ Сон в художественном произведении может служить тем же целям, что и «эзопов язык», являясь как бы аллегорией, иносказанием. Как правило, таким снам присуще логическое построение, поучение, иногда в качестве нравоучения сон становится для героя своеобразным наказанием. К снам-наказаниям можно отнести третий сон Раскольникова, сон Свидригайлова в «Преступлении и наказании» Достоевского, сон Понтия Пилата в «Мастере и Маргарите» Булгакова. Остановлюсь на последнем. Великая трагедия Понтия Пилата начинается в день казни Иешуа Га-Ноцри, а именно в праздничную, пасхальную ночь. Он велит постелить ему на балконе – на том самом балконе, с которого накануне вел допрос Иешуа и вынес ужасный приговор. Теперь прокуратор долго лежал на постели, но сон не приходил. Наконец ближе к полуночи он уснул. ...Лишь только прокуратор потерял связь с тем, что было вокруг него в действительности, он немедленно тронулся по светящейся дороге и пошел по ней вверх прямо к луне. Он даже рассмеялся во сне от счастья, до того все сложилось прекрасно и неповторимо на прозрачной голубой дороге. Он шел в сопровождении Банги, а рядом с ним шел бродячий философ. Они спорили о чем-то очень сложном и важном, причем ни один из них не мог победить другого. Они ни в чем не сходились друг с другом, и от этого их спор был особенно интересен и нескончаем. Само собой разумеется, что сегодняшняя казнь оказалась чистейшим недоразумением – ведь вот же философ, выдумавший столь невероятно нелепую вещь вроде того, что все люди добрые, шел рядом, следовательно, он был жив. И, конечно, совершенно ужасно было бы даже помыслить о том, что такого человека можно казнить. Казни не было! Не было! Вот в чем прелесть этого путешествия вверх по лестнице луны... Этот сон Пилата не просто символичен, но также и психологичен и открывает один из замыслов автора. Символизм этого эпизода заключается в образе луны и лунного света. Образ луны проходит через все произведение, олицетворяя собой добро; лунная дорожка – путь к луне – а значит, путь к истине. Во сне Пилат идет за Иешуа – он понимает, что только этот добрый философ может избавить его от лжи, от ненавистной должности прокуратора и помочь обрести истину и покой. Древний обычай, что добро побеждает зло, претворился и 11 в Мастере и Маргарите: поняв свою ужасную ошибку, Пилат раскаивается, и доброе начало торжествует в этом герое. В эпизоде сна Понтия Пилата раскрываются новые душевные качества прокуратора: он осознает, в чем его самая большая проблема (и трусость, несомненно, один из самых страшных пороков). Он раскаивается в казни Иешуа. Он любит прокуратор, положив собаке руку на шею, закрыл наконец глаза. – Банга был единственным существом на планете, которое действительно любил Пилат). С этого сна начнется наказание Понтия Пилата. И не просто наказание, а наказание сном: около двух тысяч лет сидит он на этой площадке и спит, но когда приходит полная луна, как видите, его терзает бессонница. Наказание продлится две тысячи лет, пока однажды весенней ночью Мастер не прокричит что есть мочи «Свободен! Свободен! Он ждет тебя!» и не рухнут горы и огромная остроухая собака не побежит по лунной дорожке, а вслед за ней – ее хозяин – пятый прокуратор Иудеи всадник Понтий Пилат. Роль снов в романе «Мастер и Маргарита» колоссальна. Сны помогают автору добиться гипнотического эффекта, стирая грань между правдой и вымыслом; они, отражая душу спящего, помогают читателю лучше понять образ героя; а также являются отражением одной из смысловых линий романа – противостояния добра и зла. 2.6. СОН-СИМВОЛ Очень многие литературные сны являются снами-символами, отражающими позицию автора. Такими снами является сон Обломова в романе «Обломов» Гончарова, сны Пети Ростова и Петра Кирилловича Безухова, сон Пьера Безухова в романе Л.Н. Толстого «Война и мир», сон часового в романе Булгакова «Мастер и Маргарита», сны Веры Павловны в романе Чернышевского «Что делать?», сны Катерины Львовны из рассказа Н. С. Лескова «Леди Макбет Мценского уезда», сон Натальи в повести И.А. Бунина «Суходол», второй сон Зоськи, героини повести В.Быкова «Пойти и не вернуться». В романе И. А. Гончаров "Обломов" ключевое место занимает "Сон Обломова". И это не случайно. Именно на подсознательном уровне более полно и глубоко раскрывается образ героя, его мечты, представления о жизни. Сон Обломова абсолютно отличается от других снов русской литературы. Всё в нём выдержано в духе идиллии. Сон не пророчествует, не предупреждает, он объясняет внутренний мир героя, открывает коренные, исконные черты русского характера. Обломовка является символом русской жизни. Герой переносится в этой главе в своё детство, в самую счастливую пору. Вначале Илье Ильичу всего семь лет. Он просыпается в своей постельке. Няня одевает его, ведёт к чаю. Весь “штат и свита” начинают осыпать его ласками и похвалами. После этого начиналось кормление его булочками, сухариками и сливочками. Потом мать отпускала его гулять с няней. День в Обломовке проходил с виду бессмысленно, в мелочных заботах и разгово- 12 рах. “Сам Обломов - старик тоже не без занятий. Он целое утро сидит у окна и неукоснительно наблюдает за всем, что делается во дворе... Но главною заботою была кухня и обед. Об обеде совещались целым домом”. После обеда все дружно спали. Следующая пора, которая приходит к Обломову во сне, - это когда он стал немного старше, и няня рассказывает ему сказки. Илюшу лелеют, “как экзотический цветок в теплице”. Родители мечтали о шитом мундире для него, “воображали его советником в палате, а мать даже и губернатором. Они считали, что учиться надо слегка, не до изнурения души и тела, не до утраты благословенной, в детстве приобретённой полноты, а так, чтоб только соблюсти предписанную форму и добыть как-нибудь аттестат, в котором бы сказано было, что Илюша прошёл все науки и искусства”. Неподвижность жизни, дрёма, замкнутое существование - это не только признак существования Ильи Ильича, это суть жизни в Обломовке. Она отъединена от всего мира: “Ни сильные страсти, ни отважные предприятия не волновали обломовцев”. И сон Обломова помогает нам это понять. Сон отражает реальную жизнь, которая была характерна для России того времени, отвергавшей нововведения Запада. Символичным является сон постового в романе «Белая гвардия». На станции Дарница стоял бронепоезд. Скоро красные возьмут Город. Около бронепоезда в остроконечном куколе-башлыке часовой. Он окоченел и постоянно ходит, за ним ходит его тень. «Тень, то вырастая, то уродливо горбатясь, но неизменно остроголовая, рыла снег своим черным штыком. Голубоватые лучи фонаря висели в тылу человека. Две голубоватые луны, не грея и дразня, горели на платформе». Человек никак не может согреться. Глаза у него были голубые, «страдальческие, сонные, томные». Он мечтает о тепле, но кругом холодный свет фонарей, а взор, устремленный в небо, видит холодные звезды. «Удобнее всего ему было смотреть на звезду Марс, сияющую в небе впереди над Слободкой... Она сжималась и расширялась, явно жила и была пятиконечной». Человек погружался в полудрему. Из сна не уходила черная стена бронепоезда. «Вырастал во сне небосвод невиданный. Весь красный, сверкающий и весь одетый Марсами в их живом сверкании. Душа человека мгновенно наполнялась счастьем. Выходил неизвестный, непонятный всадник в кольчуге и братски наплывал на человека. Кажется, совсем собирался провалиться во сне черный бронепоезд, и вместо него вырастала в снегах зарытая деревня Малые Чугры. Он, человек, у околицы Чугров...» Постовой просыпается. «Исчезал сонный небосвод, опять одевало весь морозный мир синим шелком неба, продырявленного черным и губительным хоботом орудия. Играла Венера красноватая, а от голубой луны фонаря временами поблескивала на груди человека ответная звезда. Она была маленькая и тоже пятиконечная». Каков смысл этого сна? Он многозначен, символичен. Человек из Чугров, видимо, крестьянский паренек, вырванный из мирной жизни, ставший шлемоносцем, человеком 13 войны. Он пропадает, окаменевает, но он полон веры, и как человек, охваченный верой, он смотрит в небо, а там и на земле блещут краски, прекрасные, но холодные. В небе звезда Марс. Марс бог войны, и звезда красная. Какой же она может видеться красному бойцу? Конечно, пятиконечной. Пятиконечная звезда поблескивает у него на груди. Страшен год девятнадцатый, горит в небе красная звезда Марс. Последний эпизод романа. «И наконец, Петька Щеглов во флигеле видел сон». «Петька был маленький, поэтому он не интересовался ни большевиками, ни Петлюрой, ни Демоном. И сон привиделся ему простой и радостный, как солнечный шар. Будто бы шел Петька по земному большому лугу, а на этом лугу лежал сверкающий алмазный шар, больше Петьки. Во сне взрослые, когда им нужно бежать, прилипают к земле, стонут и мечутся, пытаясь оторвать ноги от трясины. Детские же ноги резвы и свободны. Петька добежал до алмазного шара и, задохнувшись от радостного смеха, схватил его руками. Шар обдал Петьку сверкающими брызгами. Вот весь сон Петьки. От удовольствия он расхохотался в ночи». При чтении этого сна возникает неслучайная ассоциация со снами Пети Ростова и Петра Кирилловича Безухова. Шар с растекающимися и сливающимися каплями символ единения, гармонии. Концовка романа Булгакова дает надежду, как и сон ребенка. «Над Днепром с грешной и окровавленной и снежной земли поднимался в черную, мрачную высь полночный крест Владимира. Издали казалось, что поперечная перекладина исчезла слилась с вертикалью, и от этого крест превратился в угрожающий острый меч». И последний абзац: «Но он не страшен. Все пройдет. Страдания, муки, кровь, голод и мор. Меч исчезнет, а вот звезды останутся, когда и тени наших тел и дел не останется на земле. Нет ни одного человека, который бы этого не знал. Так почему же мы не хотим обратить свой взгляд на них? Почему?» III. ЗАКЛЮЧЕНИЕ Итак, мы совершили небольшое, обзорное путешествие в таинственный мир сновидений литературных героев. Каждый сон по-своему завораживает читателя: одни обращены в прошлое и рассказывают об истинном состоянии души героя, другие предсказывают будущее, интригуют и, словно через дымку загадок и символов «показывают нам предстоящие события. Таким образом, через сны, как особую форму выражения стихии бессознательного начала, писатель или поэт может передать любую мысль и идею. И это, несомненно, мастерский приём в литературе. С одной стороны, сон служит неким фоном или отступлением в сюжете, с другой стороны, внимательный читатель увидит и личное отношение автора к какой-либо проблеме, и скрытые в герое черты характера, и всю сложность его натуры. Поэтому к этому приёму очень часто прибегали великие писатели и по- 14 эты, ставя перед собой непростую задачу: сделать произведение ярким, многосторонним, живым, художественно выразительным и богатым. СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ 1. М.Ю. Лермонтов. Сочинения в 2-х томах. М.: «Правда», 1988. 2. Н.В. Гоголь. Сочинения в 2-х томах. М.: Эксмо, 2003. 3. Гончаров И.А. Обломов: Роман в 4-х частях. Л.: Художественная литература, 1978. 4. Булгаков М.А. Собрание сочинений. В 5-ти т. - М.: Художественная литература 1990. 5. А.С. Пушкин. Сочинения в 3-х томах. М.: Художественная литература, 1992. 6. Н.С. Лесков. Сочинения в 5-ти томах. М.: «Правда», 1989. 7. Н.А. Островский. Гроза. М.: Художественная литература, 1984. 8. Чернышевский Н.Г. Что делать? Из рассказов о новых людях. Минск: Беларусь, 1969. 9. Лотман Ю.М. Роман А.С. Пушкина «Евгений Онегин». Комментарий. – Л.: Просвещение, 1980. 10. Надеждина В. Самый полный современный сонник: 100 000 толкований. – Минск: Харвест, 2008. 11. Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. – М.: Азь, 1995. 12. Даль В.И. Толковый словарь русского языка. Современная версия. – М.: Эксмо, 2002. 13. Гершензон М.О. Статьи о Пушкине. М.: Academia, 1926. 14. Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевского. М.: Сов. Россия, 1979. 15. Карякин Ю.Ф. Самообман Раскольникова. / Достоевский и канун ХХI века. - М., 1989. 16. Лотман М.Ю. В школе поэтического слова: Пушкин, Лермонтов, Гоголь. – М.: Просвещение, 1988 СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИНТЕРНЕТ-РЕСУРСОВ 1. http://www.studbirga.info 2. http://www.proza.ru 3. http://www.rlspace.com 4. http://www.portal-slovo.ru 5. http://www.nevmenandr.net 6. http://www.sgu.ru 7. http://www.goncharov.spb.ru 8. http://www.e-kniga.ru 15 9. http://lit.1september.ru 10. http://ru.wikipedia.org ПРИЛОЖЕНИЕ 1 ПУТЕВОДИТЕЛЬ ПО СНАМ ЛИТЕРАТУРНЫХ ГЕРОЕВ 19-20 ВЕКА 1. В.А. Жуковский. «Светлана» – сон главной героини. 2. А.Н. Грибоедов. «Горе от ума»  сон Софьи. 3. А.С. Пушкин. «Евгений Онегин»  сон Татьяны  сон Онегина «Капитанская дочка» Сон Петра Гринёва «Гробовщик»  сон Андриана Прохорова. «Метель»  сон Марьи Гавриловны. «Борис Годунов»  сон Григория. 4. М.Ю. Лермонтов  «Выхожу один я на дорогу»  «Сон»  «Мцыри» - сон Мцыри 5. Н.В. Гоголь.  «Ревизор» – сон городничего.  «Невский проспект» - сон Пискарёва.  «Нос» - сон  «Портрет» - сон Черткова 6. А.Н. Некрасов. «Кому на Руси жить хорошо» – сон Матрены Тимофеевны. 7. И.А. Гончаров. «Обломов» -сон Обломова. 8. И.С. Тургенев. «Отцы и дети»  сон Базарова перед дуэлью. 9. Ф.М. Достоевский. «Преступление и наказание»  сны и видения Раскольникова;  сон Свидригайлова. 10. Л.Н. Толстой. «Война и мир»  сон Пьера Безухова;  сон Андрея Болконского  сон Николеньки Болконского,  сон Николая Ростова. «Анна Каренина» - сны Анны Карениной 11. Н.С. Лесков. «Очарованный странник» – сны и видения Флягина. «Леди Макбет Мценского уезда» - сны Катерины Львовны 12. А.П.Чехов.  «Спать хочется» – сон Варьки. 13. А.Н. Островский.  «Гроза» - сон Катерины Кабановой. 14. М.А. Булгаков «Мастер и Маргарита»  Сон Ивана Бездомного  Сон Понтия Пилата «Белая гвардия»  Сон Алексея Турбина  Сон Елены  Сон Василисы  Сон постового 15. М.А. Шолохов «Тихий дон» - сон генерала Корнилова 16. В. Быков «Пойти и не вернуться» - сны Зоськи. «Сотников» - сон Сотникова перед казнью. 16 ПРИЛОЖЕНИЕ 2 ТИПЫ СНОВ ЛИТЕРАТУРНЫХ ГЕРОЕВ ПРИЛОЖЕНИЕ 3 Толкование символов сна Татьяны по соннику  Зима (а также снег, сугроб, лед, метель) – означает «печаль» или «смерть».  Быть скованным льдом - значит «быть скреплённым смертью».  Оказаться в заснеженном лесу – «попасть в царство смерти, т.е. в потусторонний мир, мир душ».  Покрыть снегом - «покрыть свадебным покрывалом».  Перейти девушке через ручей – «выйти замуж». ПРИЛОЖЕНИЕ 4 СОН В ЖИВОПИСИ Сон Оссиана. Энгр Сон монашенки. К.Брюлов 17 Сон Иосифа. Иванов Сон Константина делла Франческа Великого. Пьеро СОН В МУЗЫКЕ 1.Вагнер. Оперы: «Фея», «Парсифаль» «Кольца нибелунга» и «Тристана и Изольды». 2.Шуберт «Весенний сон». 3.Берлиоз «Фея Мэб, королева сновидений». «Фантастическая симфония» 4.Мендельсон «Сон в летнюю ночь». 5.Григ «Сон». 6. Шуман «Во сне я горько плакал». 7. Вебер «Оберон». 8. Мейербер «Роберт-дъявол» и «Африкан 9.Глинки «Руслан и Людмила». 10.Чайковкий «Спящая красавица». ПРИЛОЖЕНИЕ 5 ПЕРЕЧЕНЬ ПРОИЗВЕДЕНИЙ, СОДЕРЖАЩИХ В НАЗВАНИИ СЛОВО «СОН»  А.С. Пушкин «Сновидение»  М.Ю. Лермонтов «Сон»  Ф.М. Достоевский «Сон смешного человека»  И.А. Бунин «Сны Чанга»  А.П. Чехов «Сон»  И.С. Тургенев «Сон»  М. Цветаева «Сон»  У.Шекспир «Сон в летнюю ночь»     Борхес «Сон Колриджа» Кальдерон «Жизнь есть сон» Тютчев «Сон на море», Блок«Сон», «Сны раздумий небывалых»,  Гейне «Сон и жизнь», «Смерть это ночь, прохладный сон...»,  Байрон «Сон»... ПРИЛОЖЕНИЕ 6 18 ИЛЛЮСТРАЦИИ К ПРОИЗВЕДЕНИЯМ РУССКИХ ПИСАТЕЛЕЙ Сон Татьяны Лариной Сон Татьяны Лариной Сон Татьяны Лариной Сон Обломова Сон Обломова 19 Сон Раскольникова Сон Раскольникова Сон Ивана Бездомного 20 Сон майора Ковалёва Сон Светланы Сон Светланы Сон Понтия Пилата Сон Черткова 21 22

Прежде чем непосредственно приступить к теме, полезно уточнить термины, без которых невозможно будет обойтись в дальнейшем. Основными терминами здесь являются «сон» и «сновидение». В обиходном употреблении два этих слова часто смешиваются, между ними не проводится чёткой грани. Часто понятием «сон» мы подменяем термин «сновидение». Но с литературоведческой точки зрения такое замещение недопустимо. Сон - это «наступающее через определённые промежутки физиологическое состояние покоя и отдыха», тогда как сновидение ― это «образы, возникающие во время сна». Таким образом, главным составляющим в определении понятия «сон» является процесс , а в понятии «сновидение» ― образ .

Во времена Достоевского сон и сновидения рассматривались вместе, даже присоединяя к ним ещё и сноподобные явления, например, галлюцинации , видения , грёзы и т. п.

Сам Достоевский ни в жизни, ни на страницах своих произведений не проводит разграничения между сном и сновидением. Вспомним хотя бы его «Петербургские сновидения в стихах и прозе», где, вынося в заголовок фельетона слово «сновидения», писатель далее пользуется исключительно словом «видение», тем самым смежая эти понятия: «И вот с тех пор, с того самого видения (я называю моё ощущение на Неве видением)». В другом произведении Достоевского находим следующие строки: «Мечта скверная, мечта ужасная, и ― слава богу, что это только лишь сон!» Здесь ярко прослеживается такая особенность повествования, как неразличение материального, в данном случае сна как физиологического процесса, и идеального (видения, мечты). Это неразличение вытекает из смешения сна и бодрствования самим писателем в реальной жизни.

Неразграничение Достоевским в своих произведениях сна и яви вполне согласуется с научной концепцией того времени, а мы знаем, что писатель всегда старался обосновать поступки своих героев психологическим правдоподобием. В исследовании К.Д. Кавелина есть следующее определение сна: «Сон ― явление на рубеже психического и материального элементов, в котором эти элементы непосредственно между собой соприкасаются». Как видно из этого определения, психическое (идеальное) и физиологическое (материальное) здесь не разграничиваются.

Охарактеризовав сон и сновидение с точки зрения различной природы происхождения (физиологической и психологической), не следует, тем не менее, проводить принципиального разграничения между ними. Тем более что сам Достоевский не делал этого разграничения. Ведь невозможно, цитируя писателя, заменять слово «сон», употребленное им в значении «сновидение», на другое, что было бы необходимо сделать с точки зрения научного подхода.

Мир снов и сновидений издревле интересовал человека как что-то столь же близкое нашему пониманию сколь далёкое от него. Бодрствуя, мы видим и понимаем, чтó происходит вокруг, оцениваем происходящее ― наше сознание работает так, как мы этого хотим. Но что происходит с сознанием человека во сне? Тайна, покрытая мраком ночи…

По мнению В. Руднева , два ключевых архетипических представления ― «жизнь есть сон» и «смерть есть сон» в европейскую культуру проникли разными путями, пройдя ряд культурных опосредований. Так, Руднев пишет:

«Сон ― обычная метафора смерти в христианстве <…> В целом можно говорить, что христианство относится ко сну и сновидению отрицательно (излишне говорить, что гадание по снам, сонники и т. д. ― элементы языческой народной культуры и скорее противостоят христианству) в силу явной семиотичности своей доктрины. В христианстве всё ― Текст. <…> То мистическое, что от Бога, строго кодифицировано семиотически ― в молитве, ритуале, посте, службе и т. д. <…> Сновидение же есть нечто совершенно противоположное Откровению. Оно неконтролируемо и потому оно совершенно очевидно от дьявола, так как именно в сновидении выходят наружу подавленные дьявольские поползновения ― сексуальность, честолюбие и т. д.

Идея о том, что жизнь это сон <…> пришла, конечно, с Востока, через классический махаянистский буддизм, проникнув в дальневосточные эзотерические учения, прежде всего дао и чань.

Иллюзорность и ничтожность жизни, последовательный отказ от неё ― одна из важнейших доктрин классического буддизма. Поэтому если в христианстве сон - метафора смерти, то здесь сон безусловно метафора жизни, её пустоты и иллюзорности».

В дальнейшем, эти два представления в равной степени оказались актуальными для европейской культуры. К примеру, осмысление смерти как сна (и вопрос о том, каков характер сновидений, снящихся после смерти) мы обнаруживаем в знаменитом монологе Гамлета «Быть или не быть» из трагедии Шекспира «Гамлет», в котором герой, размышляя о смерти, задается вопросом:

«Умереть ― уснуть ― не более того. И подумать только, что этим сном закончится боль сердца и тысяча жизненных ударов, являющихся уделом плоти, ― ведь это конец, которого можно от всей души пожелать! Умереть. Уснуть. Уснуть, может быть, видеть сны; да, вот в чём препятствие. Ибо в этом смертном сне какие нам могут присниться сны».

Руднев , конечно, упрощает и «выпрямляет» христианское понимание сна. Вспомним, что сон может обладать профетической (пророческой) функцией и иметь Божественный источник: так, Иосиф Прекрасный растолковал фараону сон о семи тучных и семи худых коровах, ниспосланный Богом (Быт. гл. 41: 16-25), православные жития и предания изобилуют примерами, когда именно во сне святым ниспосылалась Благодать, например, указывалось место строительства будущего монастыря.

Цветные сны снились Раскольникову — герою романа «Преступление и наказание» Достоевского

Особенность сна литературного героя заключается в том, что читатель, имея возможность сравнить его содержание с последующими событиями в судьбе персонажа, может угадать логику автора и раскрыть значения символов.

Сон в литературном произведении ― выделенный фрагмент текста, имеющий следующие отличительные особенности :

1) максимальная сжатость, схематичность;

2) обилие символики (вследствие этого - концентрация на небольшом участке текста основных смысловых нитей и мотивов);

3) стилевое несоответствие ко всему произведению (дискретность повествования объясняется потоком сознания, отсюда и «бессвязность» ассоциаций).

Слово-символ в литературном произведении прежде всего многозначная структура, которая определяется единством и взаимозависимостью трёх семантических измерений: а) русской языческой символикой; б) микро- и макроконтекстом произведения; в) функцией сна, во-первых, раскрывать душевное состояние сновидца (Татьяны Лариной в «Евгении Онегине» Пушкина ) или его близких (положив под подушку зеркало, Татьяна гадала на своего суженого, т. е. на Онегина); и, во-вторых, предсказывать будущее.

В любой энциклопедии можно прочесть: сновидение - субъективное восприятие некоторой реальности, которая может включать в себя изображения, звуки, голоса, слова, мысли или ощущения во время сна. Сновидящий обычно не понимает, чтó находится во сне, принимая окружающее за реальность, и обычно не может сознательно воздействовать на сюжет сна. Издавна считалось, что сновидение несёт некое зашифрованное сообщение. Как правило, в древних и традиционных культурах бытовала вера в то, что это послание имеет отношение прежде всего к будущему человека или его окружения. Сновидения посылались человеку высшими существами (богами и проч.) именно с этой целью.

Прочитав приведённую выше статью из энциклопедии, трудно не проникнуться глубоким таинством сновидений. Это таинство подобно трясине: узнав немного, хочется узнавать ещё и ещё, постигать новые глубины. Так же, как и сами сны, это знание заполняет сознание и никогда нельзя пресытиться этим знанием, как нельзя пресытиться сном.

В филологической литературе в большинстве случаев сны персонажей никак не определяются. Рассматриваются в основном их отдельные виды и функции, а также мотивная структура снов в произведениях разных авторов.

Слово «сон» используется не как научный термин, что способствует смешению этой формы с рядом других, отнюдь не тождественных ей (в частности, с «видением»). Нередко в рамках одной литературоведческой работы сон персонажа обозначается разными, но не синонимичными понятиями: «форма художественного языка», «устойчивый художественный приём», «мотив».

Поскольку в научной традиции отсутствует чёткое определение литературных сновидений, не выработаны и критерии для их выделения в тексте. Негативные последствия этого особенно заметны при изучении произведений, в которых сон тяготеет к максимальному смешению с действительностью. Так, в исследованиях, посвящённых роману В. Набокова «Приглашение на казнь», сны как вставные формы либо вообще не рассматриваются из-за сложности их обнаружения, либо анализируются лишь наиболее очевидные случаи их присутствия в тексте.

Недостаточно чёткое разграничение сна как элемента художественного произведения и как психо-физиологического явления влечёт за собой то, что сны персонажей часто рассматриваются лишь с точки зрения их значимости для изображения различных психологических состояний . В качестве другой крайности можно назвать анализ только сюжетной функции снов . В обоих случаях игнорируется двойственная природа литературных сновидений , которые не только предоставляют огромные возможности для изображения психологии героя, но и являются элементом картины мира в произведении.

Значение снов в общей структуре художественной реальности не выделялось пока в качестве особой функции этой формы, хотя такая необходимость в известной мере осознается. Сегодня внимание исследователей литературных снов приковано к таким темам: сновидение и миф, сновидение и творчество, сновидение и бессознательное, сновидение и текст, язык сновидений, хронотоп сновидений.

По Юнгу , архетипы появляются в мифах и сказках точно так же, как и в сновидениях и продуктах фантазии. Сновидение можно рассматривать как личный миф. Оно приводит в движение миф в современной культуре, активизирует в человеке способность к мифотворчеству, это феномен надкультурный, обогащающий разные мифологии. В снах могут возникать мифологические сюжеты, но непоследовательно, в причудливом сочетании с глубоко личной символикой сновидца, который может непосредственно участвовать и даже влиять на события сна. Можно отметить сходство в законах функционирования сна и мифа. Сон, как и миф, нуждается в толковании, в переводе с языка символов на язык понятий , он возвращает человека к мифологической сакральной эпохе. Эта эпоха называется в космогониях некоторых народов эпохой сновидений.

Не менее активно, чем в мифах, сновидения используются и в фольклоре, где они является выражением народных представлений о жизни и смерти. Сновидения бытуют в качестве особого жанра и связаны с другими жанрами устного народного творчества: загадками, заклинаниями, заговорами . Они часто включаются в сказки, былины, лирические песни. Сновидения издавна используются в художественной литературе для создания таинственной атмосферы, иррационального фона произведения, мотивируют поступки персонажей, определяют их эмоциональное состояние. Начиная с фольклора и древнерусской литературы, сны предупреждают, поучают героев, служат знамениями, оказывают помощь в ориентации в духовном мире, визуализируют картины ада и рая, наставляют, дают отдых, исполняют желания, но и искушают, испытывают, ставят перед выбором, провоцируют. Сны амбивалентны по своей сути.

Сны многоаспектны, их можно подвергнуть какой-либо из традиционных классификаций, при этом толкования будут различными. Отыскивая «смысл» сновидения, можно запутаться в дебрях подсмыслов и ассоциаций. Можно обращаться к буддистской или оккультной интерпретациям, можно соотноситься с психоанализом или трансперсональной психологией, однако важно не уйти далеко в сторону от литературоведческого анализа снов и установления их связи с общей художественной концепцией автора.

Есть одна старинная притча. Философу приснилось, что он стал мотыльком. И, проснувшись, он уже не знал, кто он: мудрый старец, видевший во сне, будто он стал мотыльком, или мотылёк, которому снится, что он - мудрый старец.

В этой притче сон и явь переплетаются. И если даже философ не может провести между ними чёткую грань, чего же тогда ожидать от простых смертных? Иногда приходится слышать, что мы живём в мире иллюзий или в каком-то придуманном мире. Люди часто говорят о том, что им хотелось бы забыться и уйти от повседневных забот. Желание уснуть и не видеть ничего вокруг, так или иначе, возникает у каждого человека. Сон - это всегда что-то загадочное, необъяснимое.

В русской литературе сны всегда играли не меньшую, а иногда и бóльшую роль, чем действительность. Многие писатели делали сон полноценным действующим лицом своих произведений. Сны героев позволяют лучше понять характеры их героев, причины их поступков, отношение к людям и к себе. Ведь, по сути, сон - это время, когда освобождается подсознание человека. А оно не сковано внешними условностями, не позволяет лгать, притворяться и прикрываться масками. Наверное, именно по этим причинам авторы так часто прибегают к следующему приёму: раскрытие личности персонажа через его сон.

Проблематика сновидений, использованных в произведениях художественной литературы, широка и разнообразна. Часть из них имеет ярко выраженную политическую окраску, в других случаях сны помогают глубже понять субъективные переживания героев, есть сны-иносказания, а иногда сон выступает в произведении как средство, помогающее сделать текст более занимательным. Но как бы то ни было, сны в художественной литературе всегда служат для того, чтобы ярче отразить связь творческой фантазии писателя с реальной жизнью.

Сон американского солдата-северянина в гражданскую войну

Изображение сна - описание сновидения, вещего сна - весьма распространённый литературный приём . Он служит для самых разнообразных целей формального построения и художественной композиции всего произведения и его составных частей, для идеологической и психологической характеристики действующих лиц и, наконец, для изложения взглядов самого автора. Сон ― ведущий приём у писателей-романтиков. Метафорика снов очень часто становится ключом к пониманию идейного содержания произведений, авторской позиции.

Сон в художественном произведении может служить тем же целям, что и «эзопов язык», являясь как бы аллегорией, иносказанием.

Сны героев в произведениях русской литературы занимают особое место: через данный приём раскрывается внутренний мир героев, очень часто сны носят символичный смысл, «предсказывают» развитие сюжета; с помощью сна передаются внутренние переживания героев. В русской литературе сон как приём используется с XII века («Слово о полку Игореве»).

Ле Гофф считал, что сновидения периода греко-римского язычества обладают шестью основными свойствами - деление на сны правдивые и сны лживые; связь их с загробным миром; преобладание правдивых снов; типологическая систематизация сновидений в зависимости от того, «кто их посылает»; сновидение - сон души, высвободившейся из тела; использование специалистов по толкованиям сновидений.

В эпосе сны важны, потому что несут с собой чувство судьбы. Если писатель располагает достаточным пространством и хочет сложить историю, которая, по его мнению, послужит иллюстрацией идеи всесилия рока, он может очень плодотворно использовать сны и даже умножить их количество, чтобы усилить эффект.

В литературных памятниках сюжеты снов отчётливо распадаются на две группы явлений, функционирующих на разных уровнях абстракции и имеющих, по-видимому, различное происхождение:

1) представленные в сжатой форме, как украшение (обычно вещий сон, подлежащий толкованию, начиная уже с «Эпоса о Гильгамеше»);

2) в более свободной форме, как повествовательная рамка, обрамление произведения в целом (от него почти не отличается жанр видения ). Сон одного из действующих лиц литературно-художественного произведения может служить как бы рамкой, или обрамлением, основного сюжета, своеобразно подчёркивая его и выделяя на фоне второстепенных подробностей.

Первая форма представлена в большинстве эпических традиций. Вторая форма стадиально более поздняя, возникает в римской литературе. В средневековой поэзии сновидение - один из самых частых типов рамочной конструкции (например, знаменитый «Роман о Розе», трактат Фруассара «Любовное сокровище», поэмы Эсташа Дешана «Любовное лэ», Рауля де Удана «Сон о преисподней»). Иногда он встречается и в прозе («Четырехголосая инвектива» Алена Шартье , 1422 г.).

Особое значение приём сновидения приобретает в литературе Нового времени, где являет усложнение своей структуры и функций.

Описание сновидения, как литературный приём, часто бывает эффектным в тех случаях, когда сложный, запутанный или фантастический и непонятный сюжет предлагается вниманию читателя без пояснения о том, что он составляет содержание сна, и только в самом конце автором добавляется, что всё это было во сне. К этому приёму прибегает Гоголь в повести «Майская ночь или утопленница».

В литературе Нового времени приём усложняется: психологический сон характеризует состояние героя. В творчестве Достоевского преобладает кризисная вариация сна, то есть сновидение, приводящее к перелому во внутренней жизни человека. Данный тип сна выступает как необычайно важное, этапное, кульминационное событие в духовной жизни героя. Сновидения данного типа являются своеобразным духовным катарсисом, этическим и мировоззренческим «чистилищем», путеводной нитью к первозданным и незыблемым, общечеловеческим моральным ценностям и императивам.

Ю. Лотман писал, что сон «говорит с человеком на языке, понимание которого принципиально требует присутствия переводчика. Сну необходим истолкователь - будет ли это современный психолог или языческий жрец», толкуя его, таким образом, как «текст», требующий анализа, перевода. Также Лотман писал: именно в сновидении

«… человек получает опыт ʺмерцанияʺ между первым и третьим лицом, реальной и условной сферами деятельности. Таким образом, во сне грамматические способности языка обретают ʺкак бы реальностьʺ. Область зримого, прежде простодушно отождествляемая с реальностью, оказывается пространством, в котором возможны все допустимые языком трансформации: условное и нереальное повествование, набор действий в пространстве и времени, смена точки зрения. Одна из особенностей сна состоит в том, что категории говорения переносятся в пространство зрения. Без этого опыта невозможны были бы такие сферы, как искусство и религия, то есть вершинные проявления сознания».

М. Гершензон формулирует проблему сновидения в литературе как «текста в тексте» - сновидение, как тигр в лесу на картинке для разгадывания, которого можно увидеть только при внимательном её рассматривании. Объектом его внимания был сон пушкинской Татьяны, о котором он пишет - «тайник - дверь заперта, мы смотрим в окно - внутри все загадочные вещи», с тех сон Татьяны, становится своего рода «тренажёром», на котором будут разработаны возможные подходы к проблемам сновидческого текста.

Сон Татьяны Лариной из «Евгения Онегина» Пушкина

В постмодернизме сновидения утрачивают романтическую окраску, зачастую свойственную снам в литературе Серебряного века. Они приобретают пародийность, игровой характер. Перестают быть «вторым миром», «отдельной реальностью», занимают своё место в повседневности, становятся равны ей и даже больше неё. Сновидения приобретают характер то навязчивого бреда, вытесняющего обыденную, бытовую реальность, то странных откровений о мироустройстве, в котором сосуществуют разные формы жизни.

Постмодернисты создали «пародийный оккультизм», обрабатывая по-новому увлекавшие символистов теософские, антропософские, иные оккультные доктрины. Включая в игровую сферу своих текстов многочисленные сновидения, постмодернисты пересмотрели серьёзное модернистское отношение к таинственным областям сознания. Исследователи постмодернистской прозы рассматривают сновидения как отдельную реальность, порой перекрывающую реальность обыденную, замещающую её, и выявляют механизмы этого замещения.

В произведении русских писателей разных прозаических и поэтических жанров сон выполняет определённую функцию. Сон в художественном произведении является как бы аллегорией, иносказанием. Таким снам присуще логическое построение, дидактичность, то есть нравоучение, поучение.

В культуре XX века сон становится одним из ведущих образов интеллектуальных игр наряду с лабиринтом, маской, зеркалом, садом, библиотекой, книгой. Сновидение становится игровым полем, на котором осуществляется игра автора и персонажей в сакральное.

В идеологизированных книгах место снов нередко занимает политика.

Возьмём, к примеру, хорошего немецкого писателя Германа Канта и его роман «Выходные данные». На протяжении 418 страниц не встречается ни одного художественного изображения сна. Роман написан довольно хорошо, в нём повествуется о том, как редактору лучшего в мире иллюстрированного журнала предложили министерский портфель, который герою романа Давиду Гроту кажется чересчур тяжёлым и ответственным. В романе много положительнейших рассуждений о любимой работе как о смысле жизни, запоминающихся страниц ― о нежности, проникновенных ― о любви, сотни предложений тонкого юмора и блестящей иронии, но за это постоянно мелькают слова о партии, Ленине, Сталине, Марксе и Энгельсе .

В таких конъюнктурных книгах, несмотря на талант автора, полностью отсутствуют сны. Нет описания снов и в произведениях, рассказывающих о всемирном братстве и всемирной любви, о социальной несправедливости и классовой борьбе.

Отсутствие литературных снов в идеологизированных романах и пьесах всё же не носит абсолютный характер. И в пропитанных христианской идеологией романах Достоевского , и, например, в остро идеологическом (антилиберальном) моём романе-эпопее «Свежий мемуар на злобу дня» сны и бреды занимают ключевое место в понимании характера спящих героев и описываемой эпохи.

Нередко сами писатели берут литературные образы из своих снов.

Так, согласно легенде, Данте увидел идею «Божественной комедии» во сне в Великую Пятницу 1300 года. Более того, в 1321 году, после его смерти часть манускрипта была утеряна (13 последних песен), но его сын Якопо увидел сон, в котором явившийся отец подсказал ему, где она лежит.

Кольридж признавал, что поэма о Кубла Хане (1797 г.) была написана им под результатом видений во сне, вызванном употреблением опиума.

Мэри Шелли увидела во сне идею Франкенштейна (1818 г.).

Браунинг утверждал, что поэма «Чайльд-Роланд дошёл до Тёмной Башни» (1855 г.) пришла к нему во сне уже полностью написанной.

Стивенсону приснилась идея «Доктора Джекила и мистера Хайда».

Достоевский ― писатель во многом автобиографический, поэтому при изучении особенностей сновидений его героев необходимо учитывать то, какое большое влияние оказали собственные сновидения писателя на его профессиональную деятельность. Многие особенности личного сновидческого мира писателя отразились в его художественных произведениях.

Льву Толстому образ Анны Карениной явился во сне.

Стивен Кинг вдохновлялся своим сном при создании «Мизери», также как и при написании некоторых других книг.

Итак, сон в литературном художественном произведении помогает читателю проникнуть в глубинные, природные, пласты подсознания литературных героев. Сон играет либо компенсаторную роль нереализованного желания, либо имеет значение предощущения поворотного момента в жизни человека, вмешательства судьбы в планы героя; либо незначительные впечатления дня, получаемые извне, сон превращает в гиперболические формы времени, пространства и причинности, объясняющие религиозные и эстетические воззрения художественных персонажей.

Вспомните об этом в нужный момент

Альтернатива 2-летних Высших литературных курсов и Литературного института имени Горького в Москве, где учатся 5 лет очно или 6 лет заочно, - Школа писательского мастерства Лихачева. В нашей школе основам писательского мастерства целенаправленно и практично обучают всего 6-9 месяцев, а по желанию учащегося - и того меньше. Приходите: истратите только немного денег, а приобретёте современные писательские навыки и получите чувствительные скидки на редактирование своих рукописей. http://detectivethriller.wordpress.com/ - Как написать детектив и триллер

Екатерина Чёмская 9класс 402 гимназия г.Колпино.

В данной работе рассматривается сон как литературный приём.На примере произведений("Слово о полку Игореве", В.А.Жуковский"Светлана",А.С.Пушкин"Капитанская дочка", М.А.Булгаков"Мастер и Маргарита") рассматривается,какую роль играет в них сон, особенности сна: цветовая гамма,звуки,символы и художественные детали и делается вывод о роли сна в художественных произведениях.

Скачать:

Предварительный просмотр:

1.Сон как литературный прием (вступительное слово);

2.Таблица художественных особенностей снов;

3.Сон Святослава, его художественные особенности;

4.Сон Светланы, его художественные особенности;

5.Сон Гринева (символы, детали, цветовая гамма);

6.Сон Никанора Ивановича, его роль;

7.Выводы по исследовательской работе;

8.Заключительное слово о работе;

9.Список литературы.

Сон как литературный прием

Сон как литературный прием довольно часто встречается в произведениях писателей. Изображение сна, описание сновидения, вещего сна – весьма распространенный литературный прием. Служит для самых разнообразных целей формального построения и художественной композиции всего произведения и его составных частей, психологической характеристики действующих лиц и, наконец, изложения взглядов самого автора.

Известно, что ведущим приемом он был у писателей – романтиков. Как правило, это был сон вещий, пророческий (Н.В.Гоголь «Страшная месть».)

Сон одного из действующих лиц литературно – художественного произведения может служить как бы рамкой, или обрамлением, основного сюжета, своеобразно подчеркивая его и выделяя на фоне второстепенных подробностей.

Сны героев в произведениях отечественной литературы занимают особое место: через данный прием раскрывается внутренний мир героев, очень часто сны носят символичный смысл, «предсказывают» развитие сюжета; с помощью сна передаются внутренние переживания героев

Сон в литературных произведениях имеет свои особенности: максимальная сжатость, схематичность, обилие символов, сон – безопасный повод для откровенности.

Сон как композиционный элемент имеет свои функции:

1. комментирование и оценка изображенных событий;
2. психологическая характеристика персонажа;
3. осмысление идейного содержания произведения;
4. «чужой пророческий голос» - общение с божественным;

Сны мы можем рассматривать как форму для развития основного сюжета. Этот прием помогает читателю перейти от действительности к эстетическому созерцанию; во сне автор отражает как в вогнутом зеркале в увеличенном виде то, что для него особенно важно, дорого, значительно.

В произведении русских писателей разных прозаических и поэтических жанров сон выполняет определенную функцию. Сон в художественном произведении является как бы аллегорией, иносказанием. Таким снам присуще логическое построение, дидактичность, то есть нравоучение, поучение.

Представим это в виде таблицы. Для работы возьмем произведения древней литературы «Слово о полку Игореве» (обратите внимание, уже тогда, в 12 веке, использовали этот прием; корни этого приема уходят в глубокую древность.)

Так же мы берем балладу В.А.Жуковского «Светлана» (19 век). И произведение А.С.Пушкина «Капитанская дочка».
Рассмотрим, чем обычно бывают наполнены сновидения.

Общий план:
1. Сон как физическое состояние человека
2. Сон – одна из самых привлекательных и распространённых сфер человеческого духа для писателей и для читателей.
3. Сон в художественном произведении:
а). Н.А. Радищев «Путешествие из Петербурга в Москву»
б). И.А. Гончаров «Обломов»
в). Н.А. Островский «Гроза»
г). А.С. Грибоедов «Горе от ума»
д). А.С. Пушкин «Евгений Онегин»
е). Ф.М. Достоевский «Преступление и наказание»
ж). М.А. Булгаков «Белая гвардия»

«Гипнос... в греческой мифологии - персонификация сна, божество сна, сын Ночи и брат Смерти... Гипнос спокоен, тих и благосклонен к людям, в противоположность беспощадной Смерти...»
«Морфей... в греческой мифологии - крылатое божество, один из сыновей Гипноса... Принимая различные человеческие формы... он является людям во сне»
Как мы видим, в древнегреческой мифологии Гипнос тих, благосклонен к людям, но он находится в опасном родстве со Смертью... Сон всегда был тайной, загадкой для человека. Как всякая тайна, он необыкновенно привлекателен, недаром вокруг этой загадки столько всего: и народные верования, и сказки, и предсказания, колдовство... Интерес к снам характерен для всех эпох человеческой культуры. К постижению феномена сна стремилась наука, недаром сейчас создан Институт снов. Платон считал, что сны могут служить источником творческого вдохновения, Аристотель - продолжением деятельности. Проблема снов занимает особое место в медицине, особенно в психологии, в области исследования бессознательного. Систематическую теорию создал знаменитый психиатр Фрейд: сон - это иллюзорное осуществление вытесненных желаний. Другой психиатр, Юнг, рассматривает сны как предшественников будущих тенденций развития личности. Наука открыла связь снов с мифами, а также универсальный характер ряда образов и символов, что в свою очередь было подхвачено литературой, особенно романтизмом. Романтики считали, что сны играют решающую роль в творческом процессе. Большой интерес к снам был у символистов. Сны - одна из самых привлекательных и распространенных сфер человеческого духа как для писателей, так и для читателей.
Чтобы в этом убедиться, достаточно привести произведения, в названиях которых присутствует само слово «сон»: «Сон в летнюю ночь» Шекспира, «Жизнь есть сон» Кальдерона, «Сон смешного человека» Достоевского. Особенно сны привлекают поэтов: ведь лирика непосредственно выражает чувства поэта. Первые, подсказанные памятью названия стихов: два «Сна» у Лермонтова, «Сон», «Сновидение» у Пушкина, «Сон на море» Тютчева, «Сон», «Сны раздумий небывалых» Блока, «Сон и жизнь», «Смерть - это ночь, прохладный сон...» Гейне, «Сон» Байрона и т.д.
Рассмотрим, какую функцию «выполняет» сон в произведениях разных прозаических жанров на примере наиболее известных произведений русских писателей.
Сон в художественном произведении может служить тем же целям, что и «эзопов язык», являясь как бы аллегорией, иносказанием. Как правило, таким снам присуще логическое построение, дидактичность, то есть нравоучение, поучение. Например, сон из «Путешествия из Петербурга в Москву» Радищева (глава «Спасская Полесть»). Путешественнику снится сон. «Мне представилось, что я царь, шах, хан, король, бей, набоб, султан или какое-то сих названий нечто, сидящее во власти на престоле». Здесь все атрибуты власти, военной славы: на весах, с одной стороны, закон милосердия, с другой - закон совести. С подобострастием смотрят на владыку государственные чины, в отдалении - народы. «Иной вполголоса говорил: он усмирил внешних и внутренних врагов, расширил пределы отечества... Другой восклицал: он обогатил государство, расширил внутреннюю и внешнюю торговлю...» Юношество восклицало, что «он правдив, закон его для всех равен, он почитает себя его первым служителем». Льются потоки восхвалений, но среди присутствующих одна женщина «являла вид презрения и негодования». Неизвестная «именует себя Прямовзорой и глазным врачом». Она заявила, что у правителя на обоих глазах бельмо, и очистила его глаза. «Ты видишь теперь, что ты был слеп, и слеп всесовершенно. Я есть Истина». И увидел правитель, что власть его жестока, подданные его ненавидят, всюду ложь, гибель; «знаки почестей, им раздаваемые, всегда доставались в удел недостойным». Глава заканчивается словами: «Властитель мира, если, читая сон мой, ты улыбнешься с насмешкою или нахмуришь чело, ведай, что виденная мною странница отлетела от тебя далеко и чертогов твоих гнушается». Современники Радищева в правителе не без основания увидели Екатерину II, но все же Радищев имеет в виду не только конкретного властителя; он считает, что царская власть всегда зло. «Эпиграфом к своей книге Радищев не случайно избрал стих из поэмы своего старшего современника В. К. Тредиаковского «Тилема-хида», слегка изменив его: «Чудище обло, озорно, огромно, стозевно и лайяй». Чудище - это екатерининское самодержавие; стих взят из того места поэмы, где рассказывается о муках, которым подвергаются в Тартаре, подземном царстве мертвых, злые цари»
Сон у Радищева имеет аллегорический характер, служит не только целям разоблачения, но и призыва, нравоучения. Это способ, средство выражения идеи и ничего общего не имеет с каким-либо подобием реального сна, настолько он объемен, логичен, детален и т. д.
Близки к этому сну и сны Веры Павловны из романа Чернышевского «Что делать?». Знаменитый четвертый сон представляет собой утопию: Чернышевский рисует картину будущего социалистического общества. Здесь подробно говорится обо всех сферах устройства общества, о труде, отдыхе, науке, искусстве. Главная тема - равенство, свобода людей, всеобщее благоденствие. У Чернышевского было много предшественников (Платон, Т. Мор, Т. Кампанелла), которые представляли схемы идеального государства. Чернышевский в своем произведении обратился к форме сна, в котором, как и у Радищева, «гидом» Веры Павловны была женщина, близкая к радищевской Истине. Как и у Радищева, сон в романе Чернышевского рационалистичен, выстроен по логическим законам и тоже заканчивается призывом. «Будущее светло и прекрасно. Любите его... работайте для него, приближайте его...» - восклицает Чернышевский.
Другого рода утопия в романе Гончарова «Обломов». Это глава «Сон Обломова», имеющая самостоятельное значение. В предисловии к роману литературовед В. И. Кулешов пишет: «Гончаров решил целиком вставить ранее опубликованный «Сон Обломова», придав ему в общей композиции своего рода символическое значение… В составе романа «Обломов» этот ранний очерк стал играть роль предварительной истории, важного сообщения о детстве героя… Читатель получает важные сведения, благодаря какому воспитанию герой романа сделался лежебокой. Поскольку ленивая спячка стала «стилем жизни героя и не раз ему являлись сновидения, мечты, переносившие его в мир грез, воображаемые царства, то естественным оказывался для него и «Сон Обломова». Уникальное же его присутствие с особым заглавием в композиции романа приобретало некое символическое значение, давало читателю возможность осознать, где и в чем именно эта жизнь «обломилась»». Но это не все, что включает в себя замечательный эпизод.
1. Таких длинных и четких снов, с медицинской точки зрения, не бывает, да и не было у Гончарова задачи описать реальный сон. Здесь сон - мечта, он условен, тоже логически выстроен.
2. В IX главе романа под названием «Сон Обломова» показана идиллия детства. Детство - это особая страница русской классической литературы, проникновенная, поэтичная; радости и горести ребенка, познающего мир, природу, себя описывали С. Т. Аксаков, Л. Н. Толстой, А. Н. Толстой, В. В. Набоков. Можно сказать, что тема детства ностальгическая, особенно у Набокова, для которого детство - это еще и утраченная родина, которую он несет в себе.
У Илюши Обломова есть все, что свойственно нормальному ребенку: живость, любопытство. «Ему страсть хочется взбежать на огибавшую весь дом висячую галерею...» «Он с радостным изумлением, как будто в первый раз, осмотрелся и обежал кругом родительский дом...» «Детский ум его наблюдает все совершающиеся перед ним явления; они западают глубоко в душу его, потом растут и зреют вместе с ним». А няня? Обязательно есть няня, которая рассказывает сказки. А вот знаменательные слова: «...сказка у него смешалась с жизнью, и он бессознательно грустит подчас, зачем сказка не жизнь, а жизнь не сказка». Здесь, в детстве, уже заложено все то, что останется с ним до самой смерти.
3. Идиллия поместной жизни, покоя, сладостного сна, застывшей жизни, сна всей Обломовки... Как понимали жизнь в Обломовке? «Добрые люди понимали ее не иначе, как идеал покоя и бездействия, нарушаемого по временам разными неприятностями, как-то: болезнями, убытками, ссорами и, между прочим, трудом. Они сносили труд как наказание, наложенное на праотцев наших, но любить не могли...» И смерть здесь была как бы незаметным переходом из состояния сна в сон вечный. Но есть в этой идиллии и бесконечное очарование.
«Правильно и невозмутимо совершался там годовой круг». Сама природа, мягкая, спокойная, где нет гор, а есть холмы, плавно переходящие в равнину, воплощает «глубокую тишину и мир». «Тишина и невозмутимое спокойствие царствуют в нравах людей». Во всем этом и отрада, и... гибель. Сколько бы ни таили в себе очарования и поэзии эти картины, они о застывшем времени.
4. Хотелось бы жить в этом застывшем времени взрослому Илье Ильичу Обломову. Он тяжко вздыхает, когда его «жизнь достает».
Сон Обломова играет в романе важную композиционную роль. Начиная со II главы Гончаров приводит в квартиру Обломова визитеров. Волков, самовлюбленный щёголь, которому надо попасть «в десять мест». «В десять мест в один день - несчастный! - думал Обломов.- И это жизнь!.. Где же тут человек? На что он раздробляется и рассыпается?» И радуется Обломов, «перевертываясь на спину, что у него нет таких пустых желаний и мыслей, что он не мыкается, а лежит вот тут, сохраняя свое человеческое достоинство и свой покой». Следующий визитер - Судьбинский, бывший сослуживец Обломова, сделавший карьеру. «Увяз, любезный друг, по уши увяз... А выйдет в люди, будет со временем ворочать делами и чинов нахватает... А как мало тут человеку-то нужно: ума его, воли, чувства...» Далее приходит литератор Пенкин. Вывод Обломова после ухода Пенкина: «Да писать-то все, тратить мысль, душу на мелочи... торговать умом и воображением... не знать покоя... Когда же остановиться и отдохнуть? Несчастный!» Приходит человек без свойств, даже фамилии его никто точно не знает: то ли Иванов, то ли Васильев, то ли Алексеев, который тоже суетится, все куда-то зовет Обломова. Наконец является земляк Ильи Ильича - Тарантьев, личность не менее суетная, чем другие. Он мастер говорить, шума производит много, но на дело его не хватает.
Является с визитом доктор, который дает дельный совет Обломову: побольше двигаться, ходить «по восемь часов в сутки». Ведь у Ильи Ильича уже началось раннее ожирение.
Не принимая всей этой пустопорожней деятельности (погони за карьерой, деньгами, светскими развлечениями), Обломов подвергает себя «тайной исповеди» и приходит к мысли, что «какой-то тайный враг наложил на него тяжелую руку в начале пути...». Кончились его размышления тем, что «сон остановил медленный и ленивый поток его мыслей».
«Сон Обломова» объясняет, почему для Ильи Ильича неприемлем путь его визитеров. Сон отделяет эти визиты от прихода Штольца, сыгравшего огромную роль в жизни Обломова.
С трудом в начале пятого выходит из сна Обломов, и тут, как свежий ветер с воли, врывается Штольц. Он ничего общего не имеет с прежними визитерами. Штольц честен, умен, деятелен. Он искренне хочет вывести Обломова из спячки. Но оказалось, что друг детства Штольц тоже не знает истинной цели жизни, а деятельность его во многом механическая. Обломов, в сущности, понимая, что Штольц искренне хочет помочь ему, оказывается неспособным приобщиться к жизни, пойти своим путем, да и деятельность Штольца не для него. Однако приезд Штольца вывел Обломова из неподвижности, как бы дал ему шанс. Обломов словно ожил, когда полюбил Ольгу. Но и тут он спасовал.
Оканчиваются дни Обломова на Васильевском острове у Пшеницыной. Это тоже своего рода Обломовка, но без ощущения поэзии детства, природы, ожидания чуда. Почти незаметно наш герой переходит в свой вечный сон.
В чем причина того, что возможности Обломова не осуществились, внутренние силы остались без применения? Безусловно, коренится она в Обломовке. «Сон Обломова» объясняет, почему он не хотел и не мог пойти ни путем ранних визитеров, ни путем Штольца: не было у Ильи Ильича ни определенной цели, ни энергии для ее осуществления. Таким образом, сон Обломова является как бы фокусом романа.
Другой характер имеют сны в пьесе А. Н. Островского «Гроза». Здесь нет никакой «выстроенности», заданности. Это сны, раскрывающие внутренний мир героини. Они неопределенные, смутные, волнующие. Такие сны действительно могут присниться. «А какие сны мне снились, Варенька, какие сны! Или храмы золотые, или сады какие-то необыкновенные, и все поют невидимые голоса, и кипарисом пахнет, и горы и деревья будто не такие, как обыкновенно, а как на образах пишутся. А то будто я летаю, так и летаю по воздуху». В этих снах - мечтательность, поэтичность Катерины. Рассказав Варваре о снах своей юности, она жалуется: «Думать стану - мыслей никак не соберу, молиться - не отмолюсь никак. Языком лепечу слова, а на уме совсем не то: точно мне лукавый в уши шепчет, да все про такие дела нехорошие. И то мне представляется, что самое себя совестно сделается. Что со мной? Перед бедой какой-нибудь это». Таково, так сказать, дневное состояние Катерины. Дальше она продолжает и говорит о снах: «Ночью, Варя, не спится мне, все мерещится шепот какой-то: кто-то так ласково говорит со мной, точно голубит меня, точно голубь воркует. Уж не снятся мне, Варя, как прежде, райские деревья да горы; а точно ведет меня кто-то, обнимает так горячо-горячо и ведет меня куда-то, и я иду за ним, иду...» Катерина полюбила, она жаждет любви, ей хочется кататься по Волге, «на лодке, с песнями, либо на тройке на хорошей, обнявшись...». «Только не с мужем»,- мгновенно откликается Варвара.
Сны Катерины психологически оправданы, они отражают ее внутреннее состояние, изменение ее души под влиянием любви, ее неспособность бороться с «грехом». Сон ее и предчувствие: «Точно я стою над пропастью, и меня кто-то туда толкает, и удержаться мне не за что», точнее, «не за кого».
Другая героиня, тоже из пьесы, рассказывает свой сон о любви, сон возможный, психологически оправданный, но... выдуманный. В комедии А. С. Грибоедова «Горе от ума» Софья, чтобы скрыть свою растерянность в связи с внезапным появлением Фамусова, оправдывается:
По смутном сне безделица тревожит;
Сказать вам сон: поймете вы тогда...
Позвольте... видите ль... сначала
Цветистый луг; и я искала траву,
Какую-то, не вспомню наяву.
Вдруг милый человек, один из тех, кого мы
Увидим - будто век знакомы,
Явился тут со мной; и вкрадчив, и умен,
Но робок... Знаете, кто в бедности рожден...
Фамусов отвечает только на последние слова: «Ах, матушка, не довершай удара! Кто беден, тот тебе не пара». Софья продолжает:
Потом пропало все: и луг, и небеса.-
Мы в темной комнате. Для довершенья чуда
Раскрылся пол - и вы оттуда,
Бледны, как смерть, и дыбом волоса!
Тут с грохотом распахнулися двери,
Какие-то не люди и не звери,
Нас врозь - и мучили сидевшего со мной.
Он будто мне дороже всех сокровищ,
Хочу к нему - вы тащите с собой:
Нас провожают стон, рев, хохот, свист чудовищ,
Он вслед кричит.
Скажем прямо: талантливая выдумка, но Софья этого не знает, это знает Грибоедов. В этом сне - реальное состояние героини, узнаваемость ее возлюбленного, фон - луг, цветы, да и сам герой - из сентиментальных романов, которыми зачитывались девушки того времени. К тому же «сон» оказался вещим.
Можно заметить, что сон Татьяны из «Евгения Онегина» близок к сну Софьи, даже лексика и тональность в чем-то совпадают: «...рев, хохот, свист чудовищ...»
1. Сон снится Татьяне на святки. Она хотела ворожить в бане, но стало страшно, за нее страшится автор «при мысли о Светлане». Здесь и дух народных поверий, и «присутствие» главного романтика России - Жуковского, автора баллады о Светлане. Как отмечает Ю. М. Лотман, сон Татьяны характеризует «ее связь с народной жизнью, фольклором... Сон Татьяны - органический сплав сказочных и песенных образов с представлениями, проникшими из святочного и свадебного обрядов». Подробно об этом сказано в комментарии Ю. М. Лотмана к «Евгению Онегину». Особенно интересно толкование всех «магических» явлений, образов и предметов (зеркальце под подушкой, снятие пояска, медведь - предвестник замужества и т.д.).
2. Во сне Татьяны - русский зимний пейзаж, и реалистический, и сказочный одновременно.
3. «Сон прежде всего мотивируется психологически: он объясняется напряженными переживаниями Татьяны»
4. Онегин во сне «хозяин, это ясно». Жених среди разбойников, жених-разбойник - это фольклорный мотив и тема романтической поэзии, где герой убивает или невесту, или брата (Татьяна называет Ленского братом: «она должна в нем (Онегине) ненавидеть убийцу брата своего»).
5. Сатирически соотносятся сон и приезд гостей на именины Татьяны; характеристики, которые дает им автор, с «гостями» Онегина во сне Татьяны, особенно подчеркиваются ритмическими и лексическими соответствиями, что было отмечено еще современниками Пушкина. Известный пушкинист Д. Д. Благой писал: «Во сне Татьяны - в нарочитом искажении, в чудовищных гротесках поэт зарисовывает то же мелкопоместное дворянство, которое несколькими строками позднее предъявляет в его собственном, почти не уступающем ему (сну) виде - в шумной галерее карикатур, съехавшихся целыми семьями на «веселый праздник именин» к Лариным». Благой сделал текстовые сопоставления:
Лай, хохот, пенье, свист и хлоп, Людская молвь и конский топ! (Сон Татьяны.)
Лай мосек, чмоканье девиц, Шум, хохот, давка у порога... (Приезд гостей.)
Выше речь шла о снах-утопиях, а теперь обратимся к антиутопии, сну-предупреждению, ибо всякая антиутопия - предупреждение. (Условная, «рабочая» терминология) Речь пойдет о снах-видениях больного Раскольникова на каторге. «Появились какие-то новые трихины, существа микроскопические, вселявшиеся в тела людей. Но эти существа были духи, одаренные умом и волей,- люди, принявшие их в себя, становились тотчас же бесноватыми и сумасшедшими. Но никогда, никогда люди не считали себя так умными и непоколебимыми в истине, как считали зараженные... всякий думал, что в нем одном и заключается истина... не могли согласиться, что считать злом, что добром. Люди убивали друг друга в какой-то бессмысленной злобе... Спастись во всем мире могли только несколько человек, это были чистые и избранные, предназначенные начать новый род людей и новую жизнь, обновить и очистить землю, но никто и нигде не видал этих людей...»
В примечании Г. Ф. Коган к роману Достоевского сказано: «Строки навеяны Евангелием» (Откровение святого Иоанна). Многие стихи Апокалипсиса подчеркнуты или отмечены Достоевским в принадлежавшей ему книге... Сон Раскольникова - скрытая полемика с Чернышевским по поводу судеб человечества и европейской цивилизации. Мысли о вреде цивилизации и социализма, которые беспокоили Достоевского в период работы над «Преступлением и наказанием», повторены в фантастическом рассказе «Сон смешного человека».
Теперь, в начале XXI века, когда человечество прошло через неслыханные испытания и теории избранности одних людей перед другими, одних народов перед другими, прошло через практическое применение идей фашизма, сон-бред Раскольникова воспринимается более расширительно, чем в то время, когда роман был написан. Этот сон - отражение физического и нравственного состояния героя. Он психологически оправдан и реален, то есть такой сон мог присниться.
Особое место занимает психологически точный, гениально описанный сон Раскольникова о смеющейся старухе. «...На стуле в уголку сидит старушонка, вся скрючившись и наклонив голову, так что он никак не мог разглядеть лица, но это была она. Он стоял перед ней: «боится!» - подумал он, тихонько высвободил из петли топор и ударил старуху по темени, раз и другой. Но странно: она даже не шевельнулась от ударов, точно деревянная. Он испугался, нагнулся ближе и стал ее разглядывать; но и она еще ниже нагнула голову. Он пригнулся тогда совсем к полу и заглянул ей снизу в лицо, заглянул и помертвел: старушонка сидела и смеялась,- так и заливалась тихим, неслышным смехом... Бешенство одолело его: изо всей силы начал он бить старуху по голове, но с каждым ударом топора смех и шепот из спальни раздавались все сильнее и слышнее, а старушонка вся так и колыхалась от хохота». Как и во сне о лошади, здесь много народа (в соседней комнате, на лестничной площадке).
Это сон человека, который удостоверился, что он не старуху убил, а себя убил. В этом смысл сна. Сон удивительный по своей психологической точности и художественной силе. Ведь каждый человек, наверное, испытал во сне бессилие: хочет убежать - не удается, ударяет - попадает в пустоту... Но это еще не все. Когда Раскольников проснулся, он ощутил присутствие в комнате человека. «„Сон это продолжается или нет”,- думал он и чуть-чуть неприметно опять приподнял ресницы». Часть IV, глава I начинается со слов: «Неужели это продолжение сна? - подумалось еще раз Раскольникову. Осторожно и недоверчиво всматривался он в неожиданного гостя». Гостем был Свидригайлов, кошмарное порождение зла. Такой действительно может присниться лишь в страшном сне. Свидригайлов - человек, стоящий по ту сторону добра и зла, находящийся на грани нормальной и больной психики. Отягощенный преступлениями («отягощенный» - неточно, потому что для него преступление - нормальное явление), Свидригайлов подвержен странным видениям.
«В 1860-е годы в России наряду с вопросами криминалистики заметно оживился интерес к новейшим исследованиям в области психиатрии... В романе имеются строки, свидетельствующие о знакомстве Достоевского с новейшими исследованиями в области психиатрии...» . К Свидригайлову является Марфа Петровна (привидение наяву). Раскольников несколько раз говорит о нем: «сумасшедший», «помешанный». Вот как представляется Свидригайлову вечность: «...как идея, которую понять нельзя, что-то огромное, огромное! Да почему же огромное? И вдруг, вместо всего этого, представьте себе, будет там одна комнатка, эдак вроде деревенской бани, закоптелая, а по углам пауки, вот и вся вечность. Мне, знаете, в этом роде иногда мерещится». Мало того, Свидригайлов заявляет, что если бы это зависело от него, то он бы «так непременно сделал». Сны, видения Свидригайлова раскрывают его сущность, его «личину» (как назвал свою иллюстрацию к роману художник Эрнст Неизвестный). Страшная личина, но... «широк человек», считает Достоевский. Даже Свидригайлов не вынес собственной скверны и мерзости и покончил с собой. Накануне он останавливается в мерзкой гостинице, в мерзком номере. Когда он впадал в полудремоту, его сны представляли как бы сменяющуюся серию картин: летний пейзаж, цветы, прелестный коттедж, в зале - гроб, а в гробу... «Свидригайлов знал эту девочку... Эта девочка была самоубийца-утопленница. Ей было только четырнадцать лет, но это было уже разбитое сердце, и оно погубило себя, оскорбленное обидой, ужаснувшею и удивившею это молодое, детское сознание... и вырвавшею последний крик отчаяния, не услышанный, а нагло поруганный в темную ночь...»
Что это? Сон-возмездие? Но это еще только первая картина, потому что сон Свидригайлова «многосерийный». Интересно с точки зрения реальности сна то, что Свидригайлову снится, будто он проснулся и совершает действие в реальности: он «очнулся, встал с постели и шагнул к окну» и т. д. «Проснувшийся» Свидригайлов «в темном углу, между старым шкафом и дверью... увидел девочку лет пяти, не более, в измокшем, как помойная тряпка, платьишке, дрожавшую и плакавшую». Идет надрывное описание бедственного состояния ребенка. Что-то дрогнуло в душе Свидригайлова («широк человек»), и он у себя в номере уложил на кровать, укутал девочку. Но: «Вот еще вздумал связаться! - решил он вдруг с тяжелым и злобным ощущением.- Какой вздор!»
Вспомним, как Раскольников, совершив какой-нибудь добрый поступок, тут же со злобой себя ругает за него. Недаром Свидригайлов - «зеркало» Раскольникова, его двойник, или, как говорит Свидригайлов, они «одного поля ягода». Только он собрался уйти и бросить ребенка, как увидел, что девочка ожила, что из-под ресниц «выглядывает лукавый, острый, какой-то недетски подмигивающий глазок... что-то нахальное, вызывающее светится в этом совсем не детском лице... Вот уже совсем не таясь, открываются оба глаза: они обводят его огненным и бесстыдным взглядом, они зовут его, смеются». Даже Свидригайлов находится в «настоящем ужасе». «„Как! пятилетняя!.. А, проклятая!” - вскричал в ужасе Свидригайлов, занося над ней руку... Но в ту же минуту проснулся».
Его пробуждение столь же омерзительно, что и самый сон: он смотрит на не тронутую с вечера порцию телятины, которую облепили мухи, и долго старается поймать одну муху, «наконец, поймав себя на этом интересном занятии, очнулся...». После этого он осуществляет давно задуманную цель - уехать «в Америку», что условно означает для него удалиться в иной свет. Свидригайлов застрелился.
В то же утро Раскольников выполняет волю Сони: идет в участок, чтобы признаться в убийстве, предварительно он по ее же завету стал на колени на площади, наклонился до земли и поцеловал эту землю. Но люди над ним издеваются, считают пьяным, покаяния не получилось. И все же он идет в участок. Однако Раскольников отказался от задуманного признания в убийстве. Известие о самоубийстве Свидригайлова привело его в шок. «Он вышел, он качался. Голова его кружилась». Увидев Соню, в лице которой было что-то отчаянное, он вернулся и заявил о том, что он убил старуху-процентщицу и ее сестру Лизавету. Сломило Раскольникова известие о смерти Свидригайлова: если даже такие не выдерживают груза преступлений!.. Наказание - в самом Свидригайлове, как и в самом Раскольникове, который несет в себе это наказание еще до совершения преступления.
Теперь обратимся к первому сну Раскольникова (сну о лошади (часть I, глава V)), который снится ему после окончательного решения убить старуху, то есть до совершения преступления. Он испытывает такое страшное напряжение, что не смог дойти до дома и, «дойдя уже до Петровского острова, остановился в полном изнеможении, сошел с дороги, вошел в кусты, пал на траву и тут же заснул. В болезненном состоянии сны отличаются часто необыкновенною выпуклостью, яркостью и чрезвычайным сходством с действительностью».
Называет Достоевский свой сон «страшным».
1. Причина сна - тяжелое нравственное состояние человека, принявшего бесчеловечное решение убить старуху-процентщицу, подспудно действующий закон «чаши весов», чаши добра и зла.
2. Во сне Раскольников видит себя ребенком, что особенно важно для писателя, как важна для него «детская» тема, «слезинка ребенка», невыносимость и недопустимость детского страдания; восприятие жизни глазами чистого ребенка (существенная тема в мировой литературе!).
Прочтем эту сцену: «С криком пробивается он сквозь толпу к Савраске, обхватывает ее мертвую, окровавленную морду и целует ее, целует ее в глаза, в губы... Потом вдруг вскакивает и в исступлении бросается с своими кулачонками на Миколку».
3. Картина насилия, опьянение насилием над беззащитным существом, когда насилие теряет цель и превращается в насилие ради насилия, которое, к тому же, подстегивается всеобщим безумием.
4. Психология массового безумия. Два гениальных писателя, Достоевский и Толстой показали впервые в литературе этот жуткий феномен массового психоза, изученный впоследствии психиатрами. Увы, массовый психоз стал чуть ли не повседневностью в XX веке.
5. Соотнесение образа лошади с «кроткими», «смиренными» (Соня, Лизавета) и с образом Катерины Ивановны («Уездили клячу!.. Надорвала-ась!»). Этот эпизод усиливает композиционное значение сна.
6. Раскольников после пробуждения. На чаше весов добра и зла перевесило добро: «Боже! - воскликнул он,- да неужель ж, неужель ж я в самом деле возьму топор, стану бить по голове, размозжу ей череп... буду скользить в липкой, теплой крови, взламывать замок, красть и дрожать; прятаться, весь залитый кровью... с топором... Господи, неужели? - Он дрожал как лист, говоря это. – Да что ж это я!.. ведь я вчера же, сходя с лестницы, я сам сказал, что это подло, низко, низко... ведь меня от одной мысли наяву стошнило и в ужас бросило...» Но чаша весов дрогнула, и теперь уже окончательно перевесило зло - из случайно услышанного разговора на улице о том, что в семь вечера Лизавета уйдет из дома, а старуха останется дома одна. Раскольников делает мгновенный выбор. Дело, конечно, не в случае, дело в том, что и добро и зло были в самом Раскольникове.
7. Связь сна о лошади с главной идеей романа.
Различные функции снов, оригинальные находки можно найти у писателей разных поколений XX века.
Обратим внимание на последнюю, XX главу романа М.А. Булгакова «Белая гвардия».
«Велик был год и страшен год по рождестве Христовом 1918, но 1919 был его страшней». Сразу обращает на себя внимание сказовая интонация этих первых строк. «За окнами расцветала всё победоноснее студеная ночь и беззвучно плыла над землей. Играли звезды, сжимаясь и расширяясь, и особенно высоко в небе была звезда красная и пятиконечная - Марс.
В теплых комнатах поселились сны.
Турбин спал в своей спаленке, и сон висел над ним, как размытая картина. Плыл, качаясь, вестибюль, и император Александр I жег в печурке списки дивизиона... Юлия прошла, и поманила, и засмеялась, проскакивали тени, кричали: „Тримай! Тримай!”
Беззвучно стреляли, и пытался бежать от них Турбин, но ноги прилипали к тротуару на Мало-Провальной, и погибал во сне Турбин».
Опять перед нами вопрос: возможен ли такой сон? Безусловно! Турбину снится вестибюль гимназии, где теперь штаб белых. Там действительно был портрет Александра I, который «посылал улыбку за улыбкой, исполненные коварного шарма», «острием палаша указывал на Бородинские полки». Только во сне он сидит у печурки (Александр I!!) и сжигает списки дивизионов. Этот сон - результат сложных реальных переживаний, в которых, конечно, участвовал другой император, отрекшийся от престола. Юлия - таинственная женщина, спасшая Алексея. «Беззвучно стреляли, и пытался бежать от них Турбин, но ноги прилипали к тротуару на Мало-Провальной, и погибал во сне Турбин». Сон страшный, «военный», с угрозой смерти, все - отражение дневной жизни... как часто бывает во сне, ноги прилипали к тротуару. Надо бежать, а человек не может, надо спрятаться, а человек не может. Раскольников бьет старуху, а она смеется...
Сны в этой главе продолжаются, характерно, что это сны проходных героев, не играющих никакой роли в сюжете. На станции Дарница стоял бронепоезд. Скоро красные возьмут Город. Около бронепоезда в остроконечном куколе-башлыке часовой. Он окоченел и постоянно ходит, за ним ходит его тень. «Тень, то вырастая, то уродливо горбатясь, но неизменно остроголовая, рыла снег своим черным штыком. Голубоватые лучи фонаря висели в тылу человека. Две голубоватые луны, не грея и дразня, горели на платформе». Человек никак не может согреться. Глаза у него были голубые, «страдальческие, сонные, томные». Он мечтает о тепле, но кругом - холодный свет фонарей, а взор, устремленный в небо, видит холодные звезды. «Удобнее всего ему было смотреть на звезду Марс, сияющую в небе впереди над Слободкой... Она сжималась и расширялась, явно жила и была пятиконечной». Человек погружался в полудрему. Из сна не уходила черная стена бронепоезда. «Вырастал во сне небосвод невиданный. Весь красный, сверкающий и весь одетый Марсами в их живом сверкании. Душа человека мгновенно наполнялась счастьем. Выходил неизвестный, непонятный всадник в кольчуге и братски наплывал на человека. Кажется, совсем собирался провалиться во сне черный бронепоезд, и вместо него вырастала в снегах зарытая деревня - Малые Чугры. Он, человек, у околицы Чугров...» Постовой просыпается. «Исчезал сонный небосвод, опять одевало весь морозный мир синим шелком неба, продырявленного черным и губительным хоботом орудия. Играла Венера красноватая, а от голубой луны фонаря временами поблескивала на груди человека ответная звезда. Она была маленькая и тоже пятиконечная».
Обращая внимание на стиль, на ритмику этого отрывка, стоит отметить, что он трагически-поэтичен, близок к сказовой, стихотворной речи.
Каков смысл этого сна? Он многозначен, символичен. Человек из Чугров, видимо, крестьянский паренек, вырванный из мирной жизни, ставший шлемоносцем, человеком войны. Он пропадает, окаменевает, но он полон веры, и как человек, охваченный верой, он смотрит в небо, а там и на земле блещут краски, прекрасные, но холодные. В небе звезда Марс. Марс - бог войны, и звезда красная. Какой же она может видеться красному бойцу? Конечно, пятиконечной. Пятиконечная звезда поблескивает у него на груди. Страшен год девятнадцатый, горит в небе красная звезда Марс.
Последний эпизод романа. «И наконец, Петька Щеглов во флигеле видел сон». Петька, как и боец Жилин, никакого отношения к сюжету романа не имеет, но, значит, он для чего-то нужен Булгакову? «Петька был маленький, поэтому он не интересовался ни большевиками, ни Петлюрой, ни Демоном. И сон привиделся ему простой и радостный, как солнечный шар. Будто бы шел Петька по земному большому лугу, а на этом лугу лежал сверкающий алмазный шар, больше Петьки. Во сне взрослые, когда им нужно бежать, прилипают к земле, стонут и мечутся, пытаясь оторвать ноги от трясины. Детские же ноги резвы и свободны. Петька добежал до алмазного шара и, задохнувшись от радостного смеха, схватил его руками. Шар обдал Петьку сверкающими брызгами. Вот весь сон Петьки. От удовольствия он расхохотался в ночи».
При чтении этого сна возникает неслучайная ассоциация со снами Пети Ростова и Петра Кирилловича Безухова, о которых мы уже говорили выше. Шар с растекающимися и сливающимися каплями - символ единения, гармонии. Концовка романа Булгакова дает надежду, как и сон ребенка. «Над Днепром с грешной и окровавленной и снежной земли поднимался в черную, мрачную высь полночный крест Владимира. Издали казалось, что поперечная перекладина исчезла - слилась с вертикалью, и от этого крест превратился в угрожающий острый меч». И последний абзац: «Но он не страшен. Все пройдет. Страдания, муки, кровь, голод и мор. Меч исчезнет, а вот звезды останутся, когда и тени наших тел и дел не останется на земле. Нет ни одного человека, который бы этого не знал. Так почему же мы не хотим обратить свой взгляд на них? Почему?»

Список использованной литературы

1. Д.Д. Благой. А.Н.Радищев «Путешествие из Петербурга в Москву». Москва, 1962г.
2. Ю.М. Лотман. Роман А.С. Пушкина «Евгений Онегин». Комментарий. Ленинград, 1961г.
3. Н.Л. Бродский. Роман А.С. Пушкина «Евгений Онегин». Комментарий. Москва, 1965г.
4. Г.Ф. Коган. Примечания к роману Ф.М. Достоевского «Преступление и наказание». Москва, 1970г.
5. В.Н. Кулешов. Предисловие к роману И.А. Гончарова «Обломов». Москва, 1973г.
6. Мифы народов мира. Москва, 1988г.
7. Н.А. Радищев. Путешествие из Петербурга в Москву. Москва, 1971г.
8. И.А. Гончаров. Обломов. Москва, 1980г.
9. Н.А. Островский. Гроза. Москва, 1960г.
10. А.С. Грибоедов. Горе от ума. Москва, 1980г.
11. А.С. Пушкин. Евгений Онегин. Москва, 1986г.
12. Ф.М. Достоевский. Преступление и наказание. Петрозаводск, 1970г.
13. М.А. Булгаков. Белая гвардия. Минск, 1988г.