Проблемы современной археологии. Икиинво - известия краеведческого института изучения нижне-волжской области

КУЛЬТУРОЛОГИЯ

А. И. Мартынов

АРХЕОЛОГИЯ В КОНТЕКСТЕ ИСТОРИИ (некоторые вопросы методологии археологии)

Статья посвящена методологическим проблемам современной археологии. На конкретных примерах из археологии Евразии рассматриваются: археологические факты и их связь с историческим процессом, влияние геосреды на историю, исследуются возможности наскального искусства в реконструкции истории и роль народов-лидеров в истории человечества.

Ключевые слова: Артефакт, геосреда и исторический процесс, народы-лидеры в истории, наскальное искусство и реконструкция истории.

ARCHAEOLOGY IN THE CONTEXT OF THE HISTORY (some methodological issues of Archaeology)

The article is devoted to the methodological problems of modern archeology. Specific examples from archeology of Eurasia display the archaeological facts and their relationship to the historical process, the impact of geoenvironment on history, research the possibilities of rock art in the reconstruction of the history and role of the leading nations in the history of mankind.

Keywords: Artifact, geoenvironment and historical process, leading nations in the history, rock art and reconstruction of the history.

Известно, что XX в. в Советском Союзе был отмечен двумя основными тенденциями в археологической науке: накоплением вещественных археологических источников и обоснованием археологических культур. Археология превращалась в науку фактов и примеров, а исторический процесс в археологии воспринимался в основном как система смены эпох и археологических культур.

Археологический факт и исторический процесс. В XX в. на евразийском пространстве накоплено большое количество архео-

логических материалов по неолиту, эпохе бронзы и раннему железному веку, которые позволяют перейти от археологических фактов, их констатации, к реконструкции исторических процессов, к историческим выводам, что в свою очередь требует новых методологических и методических подходов и понимания новой роли археологии, как исторической науки в XXI в.

В связи с затронутой проблемой соотношения факта и исторического процесса в археологии хочу остановиться на двух весь-

ма показательных, на мой взгляд, примерах. Известны факты весьма раннего использования лука и стрел в палеолите. Это факт. Однако надо ли его использовать как вывод о широком распространении лука и стрел в домезолитическую эпоху. Думаю, что оснований для этого нет, так как условия охоты позднего плейстоцена вряд ли способствовали широкому применению этой новации. Скорее всего, применение ограничивалось ритуальной практикой применения этой новации, но не хозяйственной. Обстановка изменилась только в голоцене, что и привело к довольно быстрому распространению лука и стрел в мезолите.

Вероятно, не следует преувеличивать и факт ранней даты появления керамических сосудов в Японии. Он совсем не означает, что керамическая посуда распространяется в связи с этим значительно раньше неолита. Вполне возможно, что свойства керамической массы, ее пластичность, возможность формоваться, затвердевать и подвергаться обжигу, были известны раньше, еще в палеолите. Однако керамика как материал и керамические сосуды широко распространены лишь только в неолите как важный в истории процесс.

Геосреда и исторический процесс. За последние годы археологией, культурологией, географией и другими науками накоплен большой материал о роли геосреды в исторических и культурологических процессах в археологические периоды. В результате, можно сделать несколько важных общих выводов. Во-первых, надо учитывать, что весь археологический период истории человечества -это система взаимоотношений человеческих популяций и природной среды в ее макросистемах (степные, горные и лесные (таежные) массивы) и микросистемах (конкретные ландшафтные системы). Мы подошли к пониманию того, что природа, ее особенности являются культурообразующим фактором в истории археологических периодов. Это великолепно прослеживается на территории

Казахстана и Западной Сибири в мезолите -неолите. Во-вторых, в археологии, особенно при характеристике хозяйственной деятельности, надо шире учитывать действие закона рационального использования природной среды. Он объективно действовал в эпоху палеометалла и при сложении таких глобальных исторических систем, как сакский или скифо-сибирский мир как историческое явление, а также при рассмотрении более мелких историко-культурных образований, отмеченных отдельными археологическими культурами эпохи бронзы и раннего железного века. Здесь отмечается роль нескольких природных факторов: роль Уральско- Казахстанского и Саяно-Алтайского горно-металлургических центров в палеометаллическую эпоху; роль степного евразийского коридора в распространении новаций, скотоводства, колесного транспорта, передвижении групп населения, что хорошо прослеживается по археологическим памятникам, распространению изображений повозок в наскальном искусстве, курганных захоронениях палеометаллической эпохи в степной Евразии. Важен факт появления в степях и горных долинах курганов как архитектурных сооружений, их связь с ландшафтами и в то же время с новым мировоззрением населения палеометаллическоой эпохи.

Качественно новое освоение степной и горных долин Евразии началось с важнейшего в истории человечества события - с распространения на этой огромной территории производящих форм хозяйства, как основы цивилизационного развития человечества. Его расценивать как величайшее событие в истории Евразии, оказавшее влияние на весь дальнейший ход исторического развития вплоть да современности. Для большинства евразийских территорий события освоения земледелия и скотоводства приходятся на па-леометаллическую эпоху (энеолит - бронза). Надо признать, что в истории Евразии па-леометаллическая эпоха была временем ши-

рокого распространения разных типов производящего хозяйства, исторически важного разделения производящего хозяйства на два основных направления: оседлое земледелие, связанное с водными ресурсами и по этой причине более ограниченное территориально, и подвижное скотоводство, с него началось освоение огромных пространств Евразии. Это было время активного влияния фактора геосреды на хозяйственную специфику, формирование крупных культурно-исторических макрозон с особенностями материальной и духовной культуры. В Евразии их было четыре: территория оседлого поливного земледелия (от триполья до яньшао); скотоводческо-земледельческая (андронов-ская, катакомбная общности); зона подвижного скотоводства (степная и горная) и лесная территория присваивающе-производящего хозяйства. Для каждой из культурно-исторических макрозон были характерны диктуемые геосредой особенности производящего или присваивающего хозяйства, культовомировоззренческий комплекс представлений, духовные ценности, выразившиеся в погребальных комплексах и искусстве. Мировоззрение отражено в сложном орнаментальном искусстве двух первых зон: расписная керамика триполья, кукутени, анау, яньшао, женские скульптуры плодородия, украшения стен глинобитных жилищ и сложный штампованный орнамент культур андроновского и катакомбного круга. В зоне подвижного скотоводства и присваивающе-производящего хозяйства развивается в это время наскальное искусство. Оно стало значительной составной частью этих двух культурно-исторических макрозон Евразии .

Наскальное искусство и реконструкция истории. В настоящее время, как известно, накоплен колоссальный материал по наскальным изображениям, который позволяет делать исторические выводы. В связи с материалами по наскальным изображениям, думается, не-

обходимо обратить внимание на некоторые факты. Памятники наскального искусства с изображениями оленей в стиле «оленных камней» расположены в Саяно-Алтайском пространстве: на петроглифах Тувы в Монголии и Горном Алтае. Факт не единичный и требующий исторических выводов. Нельзя не обратить внимания, что образы и сюжеты, характерные для скифской эпохи, появляются на памятниках наскального искусства там, где уже были изображения предшествующего времени . Это свидетельствует о том, что священные места воспринимались в новую эпоху как свои, понятные людям новой, сак-ской эпохи. Они не уничтожались. Видимо, мифотворческая основа, включающая представление о структуре мироздания, идеи реинкарнации, представления о божественных символах (золотом олене-солнце и баране-фарне) не были новыми. Новым была их зна-ковость, символизм. Скифская эпоха породила в искусстве «читаемые» символы: поза животного, знаковая трактовка рогов и другие аксессуары, например, солярные знаки, крылья на некоторых изображениях оленей, алтари для священного огня и многое другое.

Археология и социальные процессы. Вероятно, в XXI в. археологи больше внимания будут уделять изучению проблемы социальной структуры, государственности и цивилизационным процессам в сакскую и послесакскую эпохи , процессам распространения новации, культурогенезу в археологии. Новых материалов, фактов за последние годы накоплено много. Однако не хватает новых методологических подходов к этим материалам. Обратимся к примерам из истории, когда археологический материал становится основой реконструкции исторических процессов.

Такой подход оправдал себя в рабовладельческих обществах Древнего Востока. Фактически весь Древний Восток, включая большинство клинописных текстов, был открыт благодаря работам археологов: раскопки

Шумера, Акада, Вавилона, раскопки археологических памятников в Египте, цивилизации хеттов в Турции, Урарту, исследования в Сузах, Персеполе, наконец, открытие археологами памятников эпохи Шан-Инь в Китае и дравидской цивилизации в Индии. Все это -археология. Не будь археологических материалов, и мы практически ничего не знали бы о Древнем Востоке. Примерно по такому же пути, накапливая археологические факты, надо реконструировать евразийскую скотоводческую степную цивилизацию: Бесша-тыр, Шиликта, Иссык и Берель в Казахстане, Филипповка у савроматов, новые материалы по скифам, Аржан 1 - 2, грандиозный Салбык и масса других зафиксированных археологических фактов. Данные по конструкциям погребальных сооружений надо использовать не только как материал констатации фактов, но и как источник (а других нет) изучения обществ скифо-сибирского мира. Значительные материалы накоплены по хозяйственной деятельности: высокоразвитое строительное дело, сложившиеся различные типы продуктивного скотоводства и многое другое свидетельствуют о степной евразийской цивилизации, представленной раннегосударственными образованиями скифов, савро-матов, саков и другими обществами Южной Сибири и Центральной Азии. Понять все значение новых археологических материалов и данных по территории скифо-сакского мира, думаю, мешает только некоторая методологическая ограниченность и однолинейность взглядов на процессы исторического развития. Мы по-прежнему рассматриваем археологические материалы в основном с учетом формационного развития истории, согласно которого, как известно, последовательно развивались общественно-экономические формации, а цивилизационное развитие рассматривалось исключительно через развитие оседлого земледельческого хозяйства и выработанных этим направлением культурогенеза ценностей. При этом не учитывалось основ-

ное - что лежит в основе цивилизационного процесса развития истории? Основой, как известно, является производящее хозяйство и только оно. А на евразийском пространстве оно, начиная с палеометаллической эпохи, было представлено двумя основными направлениями - оседлым земледелием с домашним скотоводством и подвижным скотоводством степного и горно-долинного пояса Евразии с подсобной ролью земледелия. Причем, каждое из этих двух направлений исторического развития занимало в Евразии свою макротерриторию, развивая свои особенности хозяйства, диктуемые законом рационального использования природной среды, вырабатывая свои духовные ценности, отразившиеся в погребальных комплексах и искусстве. Надо признать и понять, что это были две параллельно развивающееся цивилизации с разным набором цивилизационных ценностей .

Особенно ярко эти цивилизационные различия выглядят в контактных территориях между двумя основными цивилизационными макрозонами в Причерноморье, на юге Казахстана и в предгорных территориях Средней Азии .

Новые открытия памятников раннего железного века в Казахстане, Монголии, Западном Китае и Алтае-Саянском регионе позволяют решить и другие вопросы истории степной Евразии I тысячелетия до н. э. Материалы ранних курганов (Аржан и др.), оленные камни К-УП вв. и наскальные изображения с образами летящих стилизованных оленей с вытянутыми (утиными) мордами, комплексы «раннескифских» предметов вооружения, конской сбруи, украшений подтверждают вывод о том, что наиболее ранние центры формирования культуры сакского мира сложились на востоке степной и горнодолинной Евразии, в Алтае-Саянском регионе и на территории Казахстана. Полученные новые материалы на территории Казахстана позволяют отметить ведущую роль в этом процессе саков . Скифия и скифы

были, вероятно, западной окраиной этого мира, испытавшие к тому же значительное влияние древнегреческой, фракийской и других культур.

О народах-лидерах в истории. При рассмотрении процессов сложения единства в УИ-Ш вв. до н. э. и распространения новаций на рубеже эпохи бронзы и железа можно отметить сложение нескольких основных форм скотоводства, тесно связанных с конкретными природными особенностями степных и горно-долинных ландшафтов, развитие транспорта: колеса со спицами, втулкой и ободом, освоение конной верховой езды, сооружение общественно значимых грандиозных по трудозатратам курганов, возникновение информативно-знакового искусства образов, роль природных святилищ с образами искусства и многое другое . При изучении перехода от эпохи бронзы к раннему железному веку важно понять историческую роль лидерства в истории и объяснить изменения в материальной и духовной культуре. В УШ-УП вв. до н. э., очевидно, повсеместно в степной Евразии произошла смена лидерства. Скифы на западе, саки и другие группы индо-иранцев на востоке создают этнополи-тические образования, в которых лидерство было за ними. Скорее всего, они были в то же время носителями более прогрессивных технологий в материальной культуре, новых идей в мировоззрении, общественных отношениях и распространяли свое лидерство на другие этнические группы населения. Они образуют новые структуры власти, система господства-подчинения, новые этносоциальные структуры, возникали новые символы лидерства и власти, новые погребальные обряды и церемонии, грандиозные погребальные сооружения и погребальная мифология, отражением которой является искусство погребальных склепов (погребальное искусство): изображения на саркофагах, кошмовых коврах, головных уборах, украшения конской

сбруи в пазырыкских курганах, погребальных комплексах Берель, Аржан, Иссык и других.

Понимание системы лидерства этнических групп как инструмента объяснения глобальных исторических изменений очень важно при изучении исторических процессов в археологические периоды в евразийских степях.

С этим явлением мы сталкиваемся и позже. Археологически прослежены изменения в культурах скифо-сакского мира в II в. до н. э.: нарушение хозяйственной, социальной стабильности, сбалансированности, которая была характерна для сакского мира, отмечено увеличение подвижности населения, в археологических культурах. Войны, захваты территорий, скота становятся характерным явлением новой эпохи. В то же время это была и смена лидерства индо-иранцев хуннами, создавшими первую империю кочевников Центральной Азии.

В новую эпоху создается и распространяется новое, более совершенное наступательное и оборонительное вооружение: длинный меч, трехлопастные железные наконечники стрел, усовершенствованный лук. В быту и военной практике первостепенной становится верховая езда, роль коня. Появляется жесткое седло, железные стремена и многое другое, характеризующее уже новую историческую эпоху. Важен сам исторический факт и его глобальные последствия, выразившиеся в целом ряде археологических фактов тесин-ской, таштыкской культур и в изменениях, которые происходят в это время в Туве, Горном Алтае, на территориях современного Казахстана и Киргизии.

Новая эпоха привела к изменению бытовой культуры, распространению юрт и многоугольных столбовых жилищ, умению размещать все необходимое для жизни в рундуках, кожаных сумках. Особую роль в одежде и снаряжении приобретает, как известно, пояс. Постепенно меняются мировоззрен-

ческие и эпические представления, связанные с воином-героем, героическим конем. Все это нашло отражение в археологических материалах рубежа и первой половины

I тыс. н. э. Однако надо иметь в виду, что при смене народа-лидера никогда не происходило полной замены народов. Этого не было в эпоху сакского господства, очевидно, не было и в эпоху гуннского великодержавия. С полным основанием гуннскую эпоху можно назвать эпохой синкретизма, соединения всего положительного, что было достигнуто в предшествующее время и новых начал. Об этом свидетельствуют разные типы погребальных сооружений и обрядов захоронения, продолжавшие существовать предметы скифской эпохи, сохраняются традиции в наскальном искусстве. В евразийских степях происходят изменения и в социальных структурах. Произошла смена представлений о культурных ценностях. В этом процессе значительную роль в новую эпоху сыграли материальные

и духовные достижения предшествовавшей скифо-сакской эпохи. Это связано с тем, что значительная часть населения сакской эпохи осталась на местах своего обитания, она была хранителем генотипа скифо-сакской эпохи и оказала значительное влияние на формирование этнических групп населения новой гунно-сарматской эпохи.

Следующий период смены лидерства в степях произошел в середине I тыс. н. э. В недрах гуннской державы, по последним данным, формировались древние тюрки, которые в I тыс. н. э. мощно заявили о себе в процессе, так называемой, тюркизации обширных территорий Южной Сибири, Казахстана, север по Лене, далее на запад и Среднему Енисею, в лесостеных и лесных территориях по Томи, Иртышу, в Поволжье и Приуралье. Здесь явно прослеживается еще одна мощная смена народа-лидера, которым в Южной Сибири и на юге Восточной Евро-

пы в I тыс. н. э. становятся тюрки. Литература Альтернативные пути цивилизации. - М., 2000.

Вопросы археологии Казахстана: сб. науч. ст. в честь 75-летия Бекмуханбета Нурмуханбетова. -Алматы, 2011.

Казахстан и Евразия сквозь века. История, археология, культурное наследие: сб. науч. тр., посвященный 70-летию со дня рождения академика Национальной академии наук РК Карла Малдахме-товича Байпакова. - Алматы, 2010.

Кони, колесницы и колесничие степной Евразии. - Екатеринбург; Самара; Донецк, 2010.

Крадин Н. Н. Империя хунну. - М., 2001.

Мартынов А. И. Археологический ресурс Казахстана и его реализация в годы независимости // Свидетели тысячелетий: археологическая наука Казахстана за 20 лет (1991-2011). - Алматы, 2011. - С. 415-422.

Мартынов А. И., Елин В. Н. Скифо-сибирский мир Евразии. - М., 2009.

Мартынов А. И. Наскальное искусство и исторические процессы // Наскальное искусство в современном обществе: мат-лы междунар. науч. конф. 22-26 августа 2011 г. - Кемерово, 2011. -Т. 1. - С. 26-31.

Роль степных городов в цивилизации номадов: мат-лы междунар. науч. конф., посвященной 10-летнему юбилею г. Астана, 2 июля, 2008 г. - Астана, 2008.

10. Роль номадов в формировании культурного наследия Казахстана // Научные чтения памяти Н. Э. Магапова. - Алматы, 2010.

11. Самашев З., Чжан Со Хо, Боковенко Н., Мургабаев С. Наскальное искусство Казахстана / Аста-нинский филиал Института археологии им. А. Х. Мургулана, 2011.

12. Скифо-сибирское культурно-историческое единство: сб. тр. конф. - Кемерово, 1980.

№10. М.: «Таус». 2008. 348 с.

Предисловие. - 5

Список научных работ ведущего научного сотрудника Института археологии РАН, доктора исторических наук Башилова Владимира Александровича. - 7

P.M. Мунчаев. В междуречье Тигра и Ефрата: воспоминания о работе В.А. Башилова в Месопотамии. - 12

О.Г. Большаков. Абу Зена Володжа (ярымские воспоминания). - 24

И.О. Бадер, М. Ле Мьер. От докерамического к керамическому неолиту в Синджаре: начало протохассуны. - 28

Ю.Е. Берёзкин. Мифы и пирамиды: об азиатском наследии в культурах Америки. - 49

В.И. Козенкова. О процессах пространственной подвижности границ ареала кобанской культуры. - 69

М.А. Дэвлет. Щиты и их изображения на оленных камнях. - 96

С.Б. Вальчак. Классификация и состав предскифских комплексов с наборами тягловой упряжи. - 125

Я.Б. Березин, В.Е. Маслов, Ю.В. Хлопов. Керамика раннескифского времени из Центрального Предкавказья. - 140

В.И. Гуляев. «Престижные вещи» из среднедонских курганов скифского времени и проблема единой Скифии. - 155

Т.М. Кузнецова. Социальные индикаторы в погребальном обряде скифов (бронзовые котлы). - 173

И.В. Рукавишникова, Л.Т. Яблонский. Костяные изделия в зверином стиле из могильника Филипповка I. - 199

В.В. Дворниченко, С.В. Демиденко, Ю.В. Демиденко. Набор пряжек из погребения знатного сарматского воина в могильнике Кривая Лука VIII. - 239 (См. на academia.edu)

М.Г. Мошкова. Позднесарматские погребения могильника «Три брата». - 243

В.Ю. Малашев. Хронология погребальных комплексов могильника Клин-Яр III сарматского времени. - 265

С.И. Безуглов. Курганные катакомбные погребения позднеримской эпохи в нижнедонских степях. - 284

Л.Т. Яблонский. Новое о хорошо забытом старом: некоторые теоретические подходы в современной скифо-сарматской археологии. - 302

А.А. Бобринский. Установление пола индивидов по ногтевым отпечаткам на керамике. - 316

Список сокращений. - 346

АВ - Археологические вести. СПб.

АЖ - антропологический журнал. М.

АО - Археологические открытия. М.

АСГЭ - Археологический сборник Государственного Эрмитажа. Л. СПб.

АЭС - Археолого-этнографический сборник

ВГМГ - Вестник Государственного музея Грузии. Тбилиси.

ВДИ - Вестник древней истории. М.

ГИМ - Государственный исторический музей. М.

ЗОАО - Записки Одесского археологического общества. Одесса.

ИАК - Известия археологической комиссии. СПб.; Пг.

ИА РАН - Институт археологии Российской Академии Наук. М.

ИКИИНВО - Известия краеведческого Института изучения Нижне-Волжской области. Саратов.

ИНВИК - Известия Нижне-Волжского Института краеведения. Саратов.

ИРГО - Известия Российского географического общества. СПб.

ИРОМК - Известия Ростовского областного музея краеведения. Ростов-на-Дону.

ИЮОНИИ - Известия Юго-Осетинского научно-исследовательского Института Академии наук Грузинской ССР. Тбилиси.

ККМ - Кисловодский краеведческий музей.

КСИА - Краткие сообщения Института археологии. М.

КСИИМК - Краткие сообщения Института истории материальной культуры. М.; Л.

МАД - Материалы по археологии Дагестана. Махачкала.

МАДИСО - Материалы по археологии и древней истории Северной Осетии. Орджоникидзе.

МАИЭТ - Материалы по археологии, истории и этнографии Таврии. Симферополь.

МАК - Материалы по истории Кавказа. М.

MAP - Материалы по археологии России. Спб.; Пг.

МИА - Материалы и исследования по археологии СССР. М.

МИАР - Материалы и исследования по археологии России. М.

МИСКМ - Материалы и исследования Ставропольского краевого музея. Ставрополь.

МКА - Материальная культура Азербайджана. Баку.

МНМ - Мифы народов мира. Энциклопедия. М.

МОН HAH PK - Материалы отдела новостроек Национальной Академии наук Республики Казахстан. Алма-Аты.

(346/347)

ОАК - Отчёт археологической комиссии. СПб.

ПАВ - Петербургский археологический вестник. СПб.

ПАЭ ИА РАН - Потуданская археологическая экспедиция Института археологии Российской академии наук.

САИ - Свод археологических источников. М.

САИПИ - Сибирская Ассоциация исследователей первобытного искусства. Новосибирск [Кемерово ].

СГЭ - Сообщения Государственного Эрмитажа. Л.; СПб.

СМАЭ - Сборник Музея антропологии и этнографии.

СО РАН - Сибирское отделение Российской академии наук.

ТСОМК - Труды Саратовского Музея краеведения. Саратов.

УЗКБНИИ - Учёные записки Кабардино-Балкарского научно-исследовательского института. Нальчик.

УЗСГУ - Учёные записки Саратовского государственного Университета. Саратов.

Археология занимается поисками археологических памятников, их раскопками и извлечением из них информации. Конечный результат исследования в археологии это реконструкция исторических процессов, фактов.

Археология как наука, ее цели и задачи, проблемы интерпретации в археологии.

Археология понимается как отрасль исторической науки, изучающая прошлое человечества на основе вещественных источников, полученных путем проведения археологических раскопок. Раскопки в научных целях с соблюдением определенной методики – неотъемлемая часть археологического исследования.

В России в качестве основной цели археологии предполагается реконструкция древнейшего прошлого человеческого сообщества. В Западной Европе и США в последние два десятилетия говорится о том, что главной целью археологии должно быть сохранение для будущих поколений археологических объектов как части общемирового культурного наследию. Появление такой трактовки приводит к отказу от раскопок.

Археология как вид научной деятельности включает: полевые исследования; лабораторные работы по описанию и изучению вещественных источников; их анализ с помощью различных методов;реконструкция исторических событий, явлений

Археолог изучает археологические памятники, объекты, собирает факты, но не в первозданном виде. Поэтому ведя раскопки или изучая вещи, археолог фиксирует свои первичные наблюдения и ищет связи между ними, т.е. занимается интерпретацией. Проблема интерпретации заключается в разнице между уровнями интерпретации, т.е. в степени профессионального мастерства.

Современные археология в значительной степени связана с исследованиями, проведенными в 18-19 веке, при этом само слово археология произошло от древнегреческого, которое переводится как рассказ об истории. Во вт. пол. 18 в. значение данного термина изменилось. Это было связано с раскопками двух античных городов Помпеи и Геркуланы. В результате раскопок Помпеи было получено огромное число артефактов. Исследователи и искусствоведы предположили, что археологией называется описание памятников античного искусства. Современное значение археология получила во вт. пол. 19 века, в связи с увеличением количества артефактов, извлекаемых из земли и осознанием возможности их использовать в реконструкции прошлого. Произошла цепочка событий, которая привела к изменению понятия археология. Это открытие Дарвином теория эволюции, открытие в геологии в становлении скал, открытие Трои Шлиманом. В итоге археология позволила изменить знание об истории.

Археология занимает значительное место в познании исторического процесса. Ее особенность состоит в том, что познание истории происходит через изучение археологических памятников, с помощью раскопок и других специальных методов, применяемых данной наукой.

Археологические памятники являются единственными источниками познания в археологии и в то же время частью современной реальности. Они есть везде, присутствуют в нашей жизни и составляют значительную часть историко-культурного наследия человечества. Поэтому необходимо понять, каково отношение общества к археологическим памятникам, какова роль археологов в современном обществе, наконец, какое место занимают археологические знания в современном массовом историческом образовании, и как современное общество использует археологическое наследие своей страны.

Современное отношение общества, государства и археологов к археологическому историко-культурному наследию России, к сожалению, сложно назвать удовлетворительным. И это при том, что ни одна другая страна мира не обладает таким огромным количеством археологических памятников, как Россия. Большинство из них представляет не только национальную, но и мировую ценность. Вопрос об использовании этого наследия обществом в СССР вообще не ставился, упор делался, в основном формально, на их сохранение.

Археологические памятники традиционно считались и считаются до сих пор лишь объектами научного изучения и тем самым как бы выделяются из сферы широкого общественного интереса. Причин такого отношения много: это и воспитывавшееся в прошлом безразличие и даже враждебное отношение к недвижимым памятникам и символам прошлого; приоритетное решение экономических проблем; сыграло роль и то, что массовое историческое образование в России построено исключительно на изучении социально-политической истории. Поэтому большая часть общества не представляет ценности археологического наследия страны. По данным ЮНЕСКО, Россия, обладая колоссальным археологическим наследием, сегодня занимает одно из последних мест в мире по использованию этого наследия современным обществом.

За годы перестройки было много сделано по восстановлению и музеефикации историко-архитектурных памятников христианства, парковой и гражданской архитектуры, зодчества, мемориальных мест, но почти ничего не было сделано по музеефикации объектов археологического наследия, несмотря на то что памятников археологии, представляющих евразийскую и национальную ценность, на территории нашей страны в разы больше, чем других памятников историко-культурного наследия.

Археологические памятники не стали близкими, попятными современному человеку.

Нельзя не учитывать еще одну особенность. В советскую эпоху археологическое наследие испытало разрушительное воздействие промышленного детерминизма. Никакой альтернативы, никакого общественного обсуждения ситуации при строительстве промышленных объектов никогда не было. В результате тысячи археологических памятников наспех раскапывались при строительстве электростанций на Волге, Оби, Енисее, Ангаре и др., исчезали навсегда из арсенала историко-культурных ценностей человечества, многие историко-археологические ландшафты в Забайкалье, Предкавказье, Поволжье, в Горном Алтае, Хакасии, Туве и на Южном Урале были уничтожены или подвергнуты значительным разрушениям в результате вспашки полей тяжелой техникой.

Необходимо подчеркнуть полную незащищенность открытых петроглифических объектов по сравнению с другими памятниками археологии, прикрытыми землей. Зачастую возникают ситуации, когда ни закон, ни власть, ни общество не в состоянии защитить эти памятники. Особенно эго касается тех из них, которые расположены вблизи дорог и населенных пунктов.

Так, разрушительное антропогенное влияние испытали ряд памятников в Горном Алтае, например уникальный средневековый комплекс наскальных рисунков Бичикту-Бом.

В 1950-1960-е гг. была испорчена надписями и выбивками часть Томской писаницы, колоссальный урон был нанесен в Сибири петроглифическим памятникам при строительстве Братской, Красноярской и Саяно-Шушенской гидроэлектростанций. В большинстве своем эти памятники были затоплены водами рукотворных морей.

Вызывает тревогу судьба археологических поселений разных эпох, а также археологических объектов и культурных слоев в древних городах.

Состояние нашего современного общественного, государственного и научного отношения к российскому археологическому наследию таково, что без изучения и использования мирового опыта в этой сфере нам сейчас не обойтись. За последние десятилетия мы значительно отстали от мирового опыта охраны и использования памятников археологии, интегрированности в мировую систему охраны и использования археологического наследия. Надо отметить, что сохранение памятников в отечественной практике всегда было оторвано от задач их современного использования в образовательных целях и развитии туризма. В советское время этому не уделялось внимания, в результате и сегодня археологическое наследие используется односторонне, в основном как объект научного изучения. Единой научно обоснованной, понятой и принятой обществом, цивилизованной концепции отношения к археологическому наследию страны в нашем государстве, к сожалению, нет.

Многое здесь зависит от отношения самих археологов к археологическим памятникам. Полагаем, что сегодня следует меньше ориентироваться на открытие новых памятников и обращать больше внимания на исследование уже накопленных материалов и музеефикацию памятников в их среде. Раскапывая памятник, необходимо оценивать его с точки зрения возможной музеефикации и включения наиболее ценных объектов в систему современного познавательного туризма. Только такой подход сохранит археологические памятники и введет их в систему ценностей современного общества.

Мировое научное сообщество давно пришло к выводу о том, что охране археологических памятников способствует продуманная система их современного использования. Более того, без создания такой системы сохранение археологических памятников невозможно. Об этом свидетельствуют и документы Международного совета по вопросам памятников и доисторических мест (ИКОМОС), Конвенция Организации Объединенных Наций об охране Всемирного культурного и природного наследия 1972 г., документы ЮНЕСКО (Организация Объединенных Наций по вопросам образования, науки и культуры), в том числе Хартия ИКОМОС по охране и управлению археологическим наследием 1990 г. Эти международные акты отражают тот факт, что проблема сохранения археологического наследия неотделима от современного их использования обществом как своеобразного ресурса. Концепция современного отношения к объектам археологического наследия сводится к следующему:

• 1. Археологическое наследие принадлежит всему человечеству. Страны, на территории которых находятся объекты наследия, ответственны за их сохранение и использование.
• 2. Археологическое наследие является не поддающимся обновлению источником культуры, оно невосполнимо.
• 3. Охрана и использование данного наследия не может основываться на применении одних только методов археологических раскопок.
• 4. Активное участие широкой общественности должно являться частью политики сохранения археологического наследия.

Эти положения изложены в Хартии по охране и управлению археологическим наследием и фактически являются основой современной системы его использования в цивилизованном мире.

Мировой опыт в области использования археологического наследия, накопленный в конце XX в., огромен. Можно отметить основные направления в этой области археологии, нацеленной на общество, на человека.

Одно из направлений - это музеефикация археологических комплексов, на которых проводятся многолетние стационарные археологические исследования, их показ. В России это делается в Новгороде, Костенках, Танаисе, Аркаиме, в Денисовой пещере в Горном Алтае. В этих случаях должна быть обозначена, как правило, территория памятника, музеефицирована в разной степени его раскопанная часть, оформлена система информативной демонстрации археологических объектов, предусмотрено экскурсионное и сервисное обслуживание (продажа открыток, буклетов, литературы, значков, сувениров). Такая форма приобщения общества к археологии, пожалуй, является самой простой, сориентированной на одновременное выполнение двух взаимосвязанных задач: научных полевых исследований памятника и их показ, общественную демонстрацию результатов работы археологов.

Большой мировой опыт накоплен по созданию археологических музеев и археологических парков на природе, на месте скопления археологических памятников или уже проведенных археологических раскопок и на комплексе наскальных изображений. Разнообразие таких музеев диктуется особенностями расположения недвижимых археологических памятников, их особенностями.

Более сложные задачи стоят перед музейно-археологическими комплексами, так называемыми археодромами. Как правило, они представляют собой музейные комплексы многофункциональной направленности, сочетающие различные формы деятельности, в том числе "оживление" археологических объектов, обязательное активное участие в музейном действии человека или целого коллектива, погружение в историческую, археологическую среду, реконструкцию производственных, общественных, мировоззренческих процессов с участием человека. Этот принцип работы можно назвать "живой археологией". Подобные музеи, как правило, сочетают раскопки, музеефицированные археологические объекты, процессы экспериментальной археологии и др. Опыт их работы очень интересен.

Деятельности археодромов не препятствует суровый климат. Так, музей живой археологии и этнографии функционирует, например, на месте древнего поселения эскимосов на севере Швеции; археолого-этнографическая деревня Литра расположена на севере Норвегии. На территории музея расположена зона раскопок древнего поселения, информационный центр с выставками, библиотекой, туристический комплекс, традиционный производственный морепромысел, постройки разных эпох.

В Швеции также действует несложная система музеефикации курганов и петроглифов: памятники огорожены, вдоль ограды отсыпана пешеходная дорожка, предусмотрены площадки осмотра, тумбы с пояснительными текстами. Рядом расположены стоянки автотранспорта.

В странах Европы, некоторых странах Азии и Африки создана эффективно действующая единая бизнес-система, включающая памятники археологии и культуры, музеи. Развит познавательный туризм, музейно-туристический бизнес. У нас в стране эта система работает только в регионе "Золотого кольца" и окрестностях Санкт-Петербурга, Москвы, в ряде регионов страны ее создание только намечается.

Большой проблемой для страны является археологическая неграмотность современного российского общества.

В развитии археологии каждое новое столетие было отмечено какими-то особенностями. XVIII в., на наш взгляд, можно охарактеризовать как время возникновения интереса к археологическим древностям в рамках энциклопедизма; XIX в. стал временем возникновения археологии как науки; XX в. мы по праву можем назвать столетием раскопок, накопления артефактов, когда археология достигла уровня научной реконструкции исторических процессов, укрепила свою незаменимую роль в исторических реконструкциях, расширила свой кадровый потенциал.

В XX в. и российская археология вышла на уровень наработки системных исторических знаний.

Накопив колоссальный материал по историко-археологическим эпохам, современная археология уделяет ничтожно мало внимания их передаче обществу.

Очевидно, археологам надо понять, что перед археологией как гуманитарной и исторической наукой стоит двуединая задача: исследовать археологическое наследие, реконструировать историческое прошлое и сделать результаты своих открытий доступными для общества.

Надо отметить, что современное историческое образование построено на изучении социально-политической истории, согласно которой основным в историческом процессе является возникновение классов и классовая борьба, войны, революции заполняют нашу историю и являются основным содержанием исторических знаний. К тому же приоритет отдастся историческим знаниям по новой и новейшей истории, имеющим политический оттенок. Но в этой истории практически нет места археологии, ее современным достижениям, знаниям и представлениям об исторической ценности археологических памятников нашего отечества. Поэтому в сознании людей археология воспринимается как какая-то экзотическая наука, не связанная с нашей историей. В лучшем случае она воспринимается как объект краеведения. В худшем - как изучение чего-то далекого или вообще не нужного.

Накопленные фундаментальные археологические знания по антропогенезу, культурогенезу, истории цивилизационного развития современной системой образования не используются в должной мере.

Современному обществу нужна реформа содержания общего исторического образования, в котором достойное место должны занять подлинные научные знания об археологическом наследии страны. Археология XXI в. не может оставаться замкнутой, узкоспециальной наукой, нацеленной только на раскопки и изучение памятников археологического наследия.

Нужны археологи-профессионалы, ощущающие потребности современного общества, и сфера применения их знаний в XXI в. очевидна. История страны и мира не может быть лишь социально-политической, она значительно шире, богаче. Археологи необходимы в образовательной, научной, музейной сферах, в сфере туризма, органах надзора за соблюдением законодательства в сфере культурного наследия, земельного кадастра, редакциях и издательствах и т.д.

Значительным событием, отвечающим современным задачам сохранения и использования историко-культурного наследия страны, в том числе и археологических памятников, было принятие Федерального закона от 25 июня 2002 г. № 73-Φ3 "Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов Российской Федерации" и создание в 2008 г. Федеральной службы по надзору за соблюдением законодательства в области охраны культурного наследия (Росохранкультуры), имеющей соответствующие службы в регионах.

Современные проблемы археологии России: Сб. науч. тр. — Новосибирск: Изд-во Ин-та археологии и этнографии СО РАН, 2006. - Т. I. - 492 с. ISBN 5-7803-0149-2

Материалы Всероссийского археологического съезда отражают широкий спектр исследований по актуальным проблемам современной археологии. Тематика докладов охватывает вопросы развития культурных традиций от палеолита до средневековья, взаимоотношений древних культур и природной среды, этногенеза народов Евразии, изучения первобытного искусства, теории, методики, историографии археологии, сохранения археологического наследия России. Для археологов и специалистов смежных научных дисциплин.

ПЛЕНАРНЫЕ ДОКЛАДЫ

— 3
— 13
Гуляев В.И. ЭТНОКУЛЬТУРНЫЕ ПРОЦЕССЫ В ЛЕСОСТЕПНОМ ПОДОНЬЕ В СКИФСКУЮ ЭПОХУ (V-IV ВВ. ДО Н.Э.) — 16
— 25
— 34
Кузнецов В.Д. ИССЛЕДОВАНИЯ В ФАНАГОРИИ — 40
Макаров Н.А. ОСНОВНЫЕ ПРОБЛЕМЫ ИЗУЧЕНИЯ И СОХРАНЕНИЯ АРХЕОЛОГИЧЕСКИХ ПАМЯТНИКОВ В СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ — 43
Молодин В.И., Парцингер Г. ИССЛЕДОВАНИЕ ПАМЯТНИКА ЧИЧА В БАРАБИНСКОЙ ЛЕСОСТЕПИ (ИТОГИ, ПЕРСПЕКТИВЫ, ПРОБЛЕМЫ) — 49
Пряхин А.Д. ИСТОРИОГРАФИЧЕСКИЕ ИССЛЕДОВАНИЯ В ОТЕЧЕСТВЕННОЙ АРХЕОЛОГИИ (РУССКОЙ, СОВЕТСКОЙ, РОССИЙСКОЙ). ПЕРИОДЫ РАЗВИТИЯ АРХЕОЛОГИИ В СТРАНЕ — 56
Савинов Д.Г. ДИНАМИКА ДРЕВНЕТЮРКСКОГО КУЛЬТУРНОГО ПРОСТРАНСТВА — 64
Шер Я.А. ИЗОБРАЗИТЕЛЬНЫЕ ПАМЯТНИКИ И ПРОБЛЕМЫ ИХ ИЗУЧЕНИЯ — 68
Эпов М.И., Молодин В.И., Чемякина М.А. ИТОГИ И ПЕРСПЕКТИВЫ ГЕОФИЗИЧЕСКИХ ИССЛЕДОВАНИЙ АРХЕОЛОГИЧЕСКИХ ПАМЯТНИКОВ АЛТАЯ И ЗАПАДНОЙ СИБИРИ 76
Янин В.Л., Носов Е.Н. АРХЕОЛОГИЧЕСКОЕ ИЗУЧЕНИЕ ГОРОДОВ СЕВЕРНОЙ РУСИ (ИТОГИ И ПЕРСПЕКТИВЫ) — 91

ФОРМИРОВАНИЕ И РАЗВИТИЕ КУЛЬТУРНЫХ ТРАДИЦИЙ В ПАЛЕОЛИТЕ ЕВРАЗИИ

Акимова Е.В. «СРЕДНЯЯ СТАДИЯ» ПОЗДНЕГО ПАЛЕОЛИТА В ПРИЕНИСЕЙСКОЙ СИБИРИ — 94
Аникович М.В. НОВЫЕ ДАННЫЕ О СТАНОВЛЕНИИ ВЕРХНЕГО ПАЛЕОЛИТА НА ТЕРРИТОРИИ ВОСТОЧНОЙ ЕВРОПЫ — 97
Анойкин А.А., Зенин В.Н. КОМПЛЕКС ПАЛЕОЛИТИЧЕСКИХ МЕСТОНАХОЖДЕНИЙ В СРЕДНЕМ ТЕЧЕНИИ РЕКИ РУБАС (ЮЖНЫЙ ДАГЕСТАН) — 100
Астахов С.Н. ПАЛЕОЛИТ ТУВЫ: РЕЗУЛЬТАТЫ И ПЕРСПЕКТИВЫ ИССЛЕДОВАНИЙ — 104
Беляева В.И., Моисеев В.Г. НАКОНЕЧНИКИ КОСТЕНКОВСКОГО ТИПА. ОПЫТ СТАТИСТИЧЕСКОГО АНАЛИЗА — 107
Деревянко А.П., Шуньков М.В. АРХЕОЛОГИЧЕСКАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАННИХ ВЕРХНЕПАЛЕОЛИТИЧЕСКИХ КОМПЛЕКСОВ АЛТАЯ — 110
Деревянко А.П., Дергачева М.И., Феденева И.Н., Нохрина Т.И. ЭКОЛОГИЯ ДРЕВНЕГО ЧЕЛОВЕКА И ПАЛЕОПЕДОГЕНЕЗ В ПОЗДНЕМ ПЛЕЙСТОЦЕНЕ НА ТЕРРИТОРИИ ГОБИЙСКОГО АЛТАЯ (ПО МАТЕРИАЛАМ ИССЛЕДОВАНИЙ ОТЛОЖЕНИЙ ПАМЯТНИКА ЧИХЭН) — 114
— 117
Колобова К.А.

ДИНАМИКА ТРАНСФОРМАЦИИ ПРИЕМОВ РЕТУШИРОВАНИЯ В ПАЛЕОЛИТИЧЕСКИХ ИНДУСТРИЯХ ЦЕНТРАЛЬНОЙ АЗИИ

Ларичев В.Е. ЗАПИСЬ СИНОДИЧЕСКОГО ОБОРОТА ЛУНЫ НА КОСТЯНОЙ ПЛАСТИНЕ ИЗ ШТЕЙН РИНА (ЗНАКИ В КУЛЬТУРЕ НИЖНЕГО ПАЛЕОЛИТА И ИХ СЕМАНТИКА) — 124
Лбова Л.В. РЕКОНСТРУКЦИЯ ПОВЕДЕНЧЕСКИХ СТРАТЕГИЙ ЧЕЛОВЕКА В НАЧАЛЕ ВЕРХНЕГО ПАЛЕОЛИТА (ЗАПАДНОЕ ЗАБАЙКАЛЬЕ) — 128
Маркин С.В. ОСВОЕНИЕ ЧЕЛОВЕКОМ СЕВЕРО-ЗАПАДНОГО АЛТАЯ В ПЕРИОД ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНОЙ СТАДИИ ВЕРХНЕГО ПАЛЕОЛИТА — 131
Питулько В.В. ПАЛЕОЛИТИЧЕСКАЯ ЯНСКАЯ СТОЯНКА — 134
Постнов А.В. К ПРОБЛЕМЕ ТЕХНОЛОГИЧЕСКОЙ «ОДНОРОДНОСТИ» РАЗНОВОЗРОСТНЫХ ПАЛЕОЛИТИЧЕСКИХ КОМПЛЕКСОВ УСТЬ-КАНСКОЙ ПЕЩЕРЫ — 137
Рыбин Е.П. К ВОПРОСУ О ВЫДЕЛЕНИИ ЛОКАЛЬНЫХ ВАРИАНТОВ ИНДУСТРИЙ
РАННЕЙ ПОРЫ ВЕРХНЕГО ПАЛЕОЛИТА СИБИРИ — 140
Сериков Ю.Б. ГАРИНСКАЯ ПАЛЕОЛИТИЧЕСКАЯ СТОЯНКА НА СОСЬВЕ (СРЕДНЕЕ ЗАУРАЛЬЕ) — НЕКОТОРЫЕ ИТОГИ ИССЛЕДОВАНИЯ — 143
Славинский B.C., Цыбанков А.А. ТЕХНОЛОГИЯ ПЕРВИЧНОГО РАСЩЕПЛЕНИЯ
РАННЕВЕРХНЕПАЛЕОЛИТИЧЕСКОЙ ИНДУСТРИИ ОРХОН 7 (ПО МАТЕРИАЛАМ РАСКОПА 1) — 146
Слободин С.Б. ПРОБЛЕМЫ ВЫДЕЛЕНИЯ, ХРОНОЛОГИИ И ПЕРИОДИЗАЦИИ КУЛЬТУРНЫХ ТРАДИЦИЙ НА СЕВЕРЕ ДАЛЬНЕГО ВОСТОКА В ПАЛЕОЛИТЕ — 149
Ташак В.И. ТЕХНОЛОГИЧЕСКАЯ ВАРИАБЕЛЬНОСТЬ ПЕРВИЧНОГО РАСЩЕПЛЕНИЯ В ВЕРХНЕМ ПАЛЕОЛИТЕ ЗАБАЙКАЛЬЯ — 152
Чубур А.А. ПАЛЕОЛИТИЧЕСКОЕ ИСКУССТВО МИКРОРЕГИОНА БЫКИ: СРАВНЕНИЕ КОНТЕКСТА НАХОДОК — 155

ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ ПЕРВОБЫТНОЙ КУЛЬТУРЫ И ПРИРОДНОЙ СРЕДЫ

Аникович М.В., Анисюткин Н.К., Левковская Г.М., Попов В.В. ХРОНОСТРАТИГРАФИЯ, ПРИРОДНАЯ СРЕДА И КУЛЬТУРНЫЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ РАННЕЙ ПОРЫ ВЕРХНЕГО ПАЛЕОЛИТА КОСТЕНОК В СВЕТЕ НОВЫХ ДАННЫХ — 158
Баштанник С.В. РАСТЕНИЯ В КУЛЬТУРЕ НАРОДОВ СИБИРИ — 161
Бердникова Н.Е., Воробьева Г.А. РОЛЬ ПРИРОДНЫХ ОБСТАНОВОК В ОСВОЕНИИ ТЕРРИТОРИЙ ДРЕВНИМ ЧЕЛОВЕКОМ (НА ПРИМЕРЕ ДОЛИНЫ Р. БЕЛОЙ, ПРИБАЙКАЛЬЕ) — 164
— 167
— 170
Ветров В.М. ПРОБЛЕМЫ СХОДСТВА В ТЕХНИКЕ ИЗГОТОВЛЕНИЯ И ОРНАМЕНТАЦИИ СОСУДОВ РАННИХ КЕРАМИЧЕСКИХ КОМПЛЕКСОВ СЕВЕРНОЙ ЕВРАЗИИ — 173
Виноградова Е.А. МИКРОСТРАТИГРАФИЯ ОБЪЕКТОВ КУЛЬТУРНОГО СЛОЯ
ВЕРХНЕПАЛЕОЛИТИЧЕСКОЙ СТОЯНКИ КАМЕННАЯ БАЛКА II — 177
Вострецов Ю.Е. ВЛИЯНИЕ ПРИРОДНЫХ ИЗМЕНЕНИЙ НА КУЛЬТУРНЫЕ ПРОЦЕССЫ В ПРИМОРЬЕ В СРЕДНЕМ И ПОЗДНЕМ ГОЛОЦЕНЕ — 182
Волокитин А.В., Зарецкая Н.Е. РАДИОУГЛЕРОДНАЯ ХРОНОЛОГИЯ ЗАСЕЛЕНИЯ ЕВРОПЕЙСКОГО СЕВЕРО-ВОСТОКА В НАЧАЛЕ ГОЛОЦЕНА — 185
Воробьева Г.А., Горюнова О.И., Новиков А.Г. КУЛЬТУРНО-ХРОНОЛОГИЧЕСКАЯ ПЕРИОДИЗАЦИЯ И ПАЛЕОЭКОЛОГИЧЕСКАЯ ОБСТАНОВКА
РАННЕГО ГОЛОЦЕНА ПРИОЛЬХОНЬЯ — 189
Дергачева М.И., Феденева И.Н. ПЕДОГЕНЕЗ И ИЗМЕНЕНИЕ ПРИРОДНОЙ СРЕДЫ ОБИТАНИЯ ЧЕЛОВЕКА В ПОЗДНЕМ ПЛЕЙСТОЦЕНЕ НА ТЕРРИТОРИИИ КОНТИНЕНТАЛЬНОЙ ЕВРАЗИИ — 192
— 195
Дирксен В.Г., Кулькова М.А., В. van Geel, Боковенко Н.А., Чугунов К.В., Семенцов А.А., Зайцева Г.И., G. Cook, J.van der Plicht, M. Scott, Лебедева Л.М., Бурова Н.Д. ИЗМЕНЕНИЕ КЛИМАТА И РАСТИТЕЛЬНОСТИ ЮЖНОЙ СИБИРИ В ГОЛОЦЕНЕ И ДИНАМИКА АРХЕОЛОГИЧЕСКИХ КУЛЬТУР — 198
Житенёв B.C. ЧЕРЕП ПЕЩЕРНОГО МЕДВЕДЯ (URSUS SPELAEUS) С НАРЕЗКАМИ И СЛЕДАМИ ОХРЫ ИЗ ПЕЩЕРЫ СИКИЯЗ-ТАМАК I (ЮЖНЫЙ УРАЛ) — 201
Кузьмин Я.В. ПРИРОДНАЯ СРЕДА И ДРЕВНИЙ ЧЕЛОВЕК НА ДАЛЬНЕМ ВОСТОКЕ РОССИИ: ОСНОВНЫЕ ЭТАПЫ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ — 204
Клементьев А.М. ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫЕ ДАННЫЕ ПО ФАУНЕ ГОЛОЦЕНА НА ЮЖНОМ БАЙКАЛЕ — 207
Лещинский С.В. ОСОБЕННОСТИ ЭКОЛОГИИ МЕГАФАУНЫ И ПАЛЕОЛИТИЧЕСКОГО НАСЕЛЕНИЯ СЕВЕРНОЙ ЕВРАЗИИ В КОНЦЕ ПЛЕЙСТОЦЕНА — 211
Мартынович Н.В., Оводов Н.Д. ПОЗДНЕЧЕТВЕРТИЧНЫЕ ПТИЦЫ ИЗ ПЕЩЕРНЫХ МЕСТОНАХОЖДЕНИЙ ЮЖНОЙ СИБИРИ. ПЕРВЫЕ ИТОГИ ИЗУЧЕНИЯ — 215
— 218
Орлова Л.А., Дементьев В.Н., Кузьмин Я.В.
МЕГАФАУНА И ЧЕЛОВЕК В ПАЛЕОЛИТЕ СИБИРИ — 221
Попов В.В. ВОЗДЕЙСТВИЕ ПРИРОДНОЙ СРЕДЫ НА СТРУКТУРУ ЖИЛИЩ В СРЕДНЕЙ ПОРЕ ВЕРХНЕГО ПАЛЕОЛИТА — 225
Разгильдеева И.И., Решетова С.А. ВОПРОСЫ РЕКОНСТРУКЦИИ ПАЛЕОГЕОГРАФИЧЕСКОЙ СРЕДЫ И АДАПТИВНЫХ СТРАТЕГИЙ ПО МАТЕРИАЛАМ СТУДЁНОГО-2 — 228
Раков В.А., Горбунов С.В. РЕКОНСТРУКЦИЯ ПРИРОДНОЙ СРЕДЫ ПРИБРЕЖНОЙ ЗОНЫ САХАЛИНА В ПЕРИОД СУЩЕСТВОВАНИЯ АЙНСКОЙ И НИВХСКОЙ КУЛЬТУР XIII-XIX ВВ — 231
Чаиркина Н.М. ТОРФЯНИКОВЫЕ ПАМЯТНИКИ ЗАУРАЛЬЯ: ПРОБЛЕМЫ И ПЕРСПЕКТИВЫ ИССЛЕДОВАНИЯ — 234
КУЛЬТУРНЫЕ ПРОЦЕССЫ В НЕОЛИТЕ ЕВРАЗИИ
Асеев И.В. КУЛЬТОВЫЕ ОБЪЕКТЫ И НЕОЛИТИЧЕСКАЯ СТОЯНКА В БУХТЕ ЭЛЬГЕН НА БАЙКАЛЕ И ИХ ВЗАИМОСВЯЗЬ — 237
Бродянский Д.Л. ДВЕ ЭКОНОМИЧЕСКИЕ СТРАТЕГИИ В НЕОЛИТЕ ДАЛЬНЕГО ВОСТОКА — 240
Васильева И.Н. О ПРОИСХОЖДЕНИИ ГОНЧАРСТВА — 243
Василевский А.А. К ПОНЯТИЮ «ОХОТСКАЯ КУЛЬТУРА» — 246
Волков П.В. ПЛАНИГРАФИЧЕСКАЯ РЕКОНСТРУКЦИЯ «ОТ ПЕЧКИ»
ОСИНООЗЕРСКОГО ЖИЛИЩА — 249
Волков П.В., Кирюшин Ю.Ф., Кирюшин К.Ю., Семибратов В.П.
ТРАСОЛОГИЧЕСКОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ ПЕРЛАМУТРОВЫХ «БУСИН» ИЗ МАТЕРИАЛОВ ТАВДИНСКОГО ГРОТА — 253
Ефремов С.А. МЕСТНЫЕ И ПРИВНЕСЕННЫЕ КОМПОНЕНТЫ В РАННЕМ НЕОЛИТЕ АЛТАЯ (НА ПРИМЕРЕ ПЕЩЕРЫ КАМИННАЯ) — 256
Жамбалтарова Е.Д. КОСМОЛОГИЗАЦИЯ ПРОСТРАНСТВА (ДУБЛИРОВАНИЕ ЦЕНТРА В ПОГРЕБАЛЬНЫХ ОБРЯДАХ НАСЕЛЕНИЯ ЗАБАЙКАЛЬЯ И МОНГОЛИИ В ЭПОХУ НЕОЛИТА — РАННЕГО БРОНЗОВОГО ВЕКА) — 258
Зах В.А. КОМПЛЕКСЫ С ОТСТУПАЮЩЕ-ПРОЧЕРЧЕННОЙ ОРНАМЕНТАЦИЕЙ ПОСУДЫ В НЕОЛИТЕ ЗАПАДНОЙ СИБИРИ — 261
Зубков B.C. О ДОКЕРАМИЧЕСКОМ И КЕРАМИЧЕСКОМ НЕОЛИТЕ ХАКАССКО-МИНУСИНСКОГО КРАЯ — 265
Зырянова С.Ю. НЕОЛИТ СРЕДНЕГО ЗАУРАЛЬЯ: БОБОРЫКИНСКАЯ КУЛЬТУРА — 268
Комиссаров С.А. ОСНОВНЫЕ ПРОБЛЕМЫ АРХЕОЛОГИИ ТИБЕТА (эпохи камня — палеометалла) — 271
Ларичев В.Е., Ефремов С.А. СИСТЕМЫ СЧИСЛЕНИЯ ВРЕМЕНИ В КУЛЬТУРЕ НЕОЛИТА АЛТАЯ (по материалам пещеры Каминная) — 274
Лычагина Е.Л. НЕОЛИТ ПЕРМСКОГО КРАЯ (ИТОГИ И ПЕРСПЕКТИВЫ ИССЛЕДОВАНИЙ) — 278
Макаров Н.П. НЕОЛИТ ЕНИСЕЯ — 281
Марченко Ж.В. ДРЕВНЕЙШАЯ ГРЕБЕНЧАТО-ЯМОЧНАЯ КЕРАМИКА БАРАБЫ — 284
Медведев В.Е.
О КУЛЬТУРОГЕНЕЗЕ В ЭПОХУ НЕОЛИТА В НИЖНЕМ ПРИАМУРЬЕ — 288
Мельников И.В. О НОВОЙ ГРУППИРОВКЕ ПАМЯТНИКОВ АРХЕОЛОГИИ В ЮЖНОМ ЗАОНЕЖЬЕ (КАРЕЛИЯ) (К ИЗУЧЕНИЮ КУЛЬТУРНЫХ ПРОЦЕССОВ В ПОЗДНЕМ МЕЗОЛИТЕ — НЕОЛИТЕ БАССЕЙНА ОНЕЖСКОГО ОЗЕРА) — 292
Нестеров С.П. СТРАТИГРАФИЯ И ХРОНОЛОГИЯ НЕОЛИТИЧЕСКИХ КУЛЬТУР ЗАПАДНОГО ПРИАМУРЬЯ — 295
Рыжкова О.В. ГОРБУНОВСКИЙ ТОРФЯНИК: НЕКОТОРЫЕ ИТОГИ И ПЕРСПЕКТИВЫ ИССЛЕДОВАНИЯ — 299
Попов А.Н. СРЕДНИЙ НЕЛИТ В ПРИМОРЬЕ — 302
Раков В.А., Бродянский Д.Л. РАКОВИННЫЕ КУЧИ НЕОЛИТИЧЕСКИХ ПОСЕЛЕНИЙ И ОСТАТКИ ДРЕВНЕЙШИХ УСТРИЧНЫХ ПЛАНТАЦИЙ НА ВОСТОКЕ ЕВРАЗИИ — 305
Собольникова Т.Н. ПРОБЛЕМЫ ИЗУЧЕНИЯ РАННИХ ЭТАПОВ ГРЕБЕНЧАТО-ЯМОЧНОЙ ОРНАМЕНТАЛЬНОЙ ТРАДИЦИИ ЗАПАДНОЙ СИБИРИ — 308
Соловьёва Е.А. НЕКОТОРЫЕ АСПЕКТЫ ОБРЯДОВОЙ ПРАКТИКИ ИСПОЛЬЗОВАНИЯ ДОГУ — 311
Табарев A.B. ПЛАСТИНЧАТЫЕ ТРАДИЦИИ В НЕОЛИТЕ ПРИМОРЬЯ — 314
Усачева И.В. «УТЮЖКИ» КАК МАРКЕРЫ КУЛЬТУРНОГО ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ В ЕВРАЗИИ В VII-II ТЫС. ДО Н.Э — 317
Цыденова Н.В. КРАСНАЯ ГОРКА: ПАМЯТНИК РАННЕГО НЕОЛИТА — БРОНЗОВОГО ВЕКА (СЕВЕРО-ВОСТОК БУРЯТИИ) — 320
Шевкомуд И.Я. ДРЕВНЕЙШИЙ НЕОЛИТ ХОККАЙДО (ПО МАТЕРИАЛАМ ПАМЯТНИКА ТАЙСО-3) — 324
Шмидт А.В. НЕОЛИТ ПРИОБСКОГО ПЛАТО — 328
Шорин А.Ф. О ФУНКЦИОНАЛЬНОМ НАЗНАЧЕНИИ «ЖЕРТВЕННЫХ ХОЛМОВ» СРЕДНЕГО ЗАУРАЛЬЯ (ПО МАТЕРИАЛАМ КОКШАРОВСКОГО ХОЛМА) — 331
Юдин А.И. КУЛЬТУРНО-ИСТОРИЧЕСКИЕ ПРОЦЕССЫ В НИЖНЕМ ПОВОЛЖЬЕ НА РУБЕЖЕ НЕОЛИТА-ЭНЕОЛИТА — 334
Яншина О.В. КЕРАМИКА СО СТОЯНКИ ЯНКИТО-1 (О. ИТУРУП) — 337
ПРОБЛЕМЫ АРХЕОЛОГИИ БРОНЗОВОГО ВЕКА ЕВРАЗИИ
— 340
Баранов М.Ю. КОМПЛЕКС АРХЕОЛОГИЧЕСКИХ ПАМЯТНИКОВ БРОНЗОВОГО ВЕКА НА Р. БАЛИНСКАЯ В СРЕДНЕМ ПРИОБЬЕ И ЕГО КУЛЬТУРНО-ХОЗЯЙСТВЕННАЯ ИНТЕРПРЕТАЦИЯ (ПО МАТЕРИАЛАМ АРХЕОЛОГИЧЕСКИХ ИССЛЕДОВАНИЙ ПОСЕЛЕНИЙ БАЛИНСКОЕ 1, 3, 8, 10) — 343
— 347
Богданов С.В. ГЕНЕЗИС ПОЗДНЕЯМНЫХ ПАМЯТНИКОВ СТЕПНОГО ПРИУРАЛЬЯ — 350
Бородовский А.П., Соловьев А.И. «КОСТЯНЫЕ» ПАНЦИРНЫЕ ПЛАСТИНЫ ЭПОХИ БРОНЗЫ В СИБИРИ — 353
Варенов А.В. КАРАСУКСКИЕ НОЖИ И КИНЖАЛЫ В ШАНСКОМ КИТАЕ — 356
Григорьев С.А. ЭПОХА ПОЗДНЕЙ БРОНЗЫ ЮЖНОГО ЗАУРАЛЬЯ И ПРОБЛЕМА АНДРОНОВСКОЙ ИСТОРИКО-КУЛЬТУРНОЙ ОБЩНОСТИ — 359
Грушин С.П. МЕТАЛЛИЧЕСКИЕ НОЖИ ЕЛУНИНСКОЙ КУЛЬТУРЫ — 362
Емельянова Ю.А. КЕРАМИКА СЕВЕРОБАЙКАЛЬСКОГО ТИПА И ЕЕ МЕСТО В КЕРАМИЧЕСКИХ КОМПЛЕКСАХ БРОНЗОВОГО ВЕКА ПРИБАЙКАЛЬЯ — 365
— 369
Зах В.А., Зимина О.Ю. К ВОПРОСУ О ПЕРЕХОДНОМ ПЕРИОДЕ ОТ БРОНЗЫ К ЖЕЛЕЗУ В НИЖНЕМ ПРИТОБОЛЬЕ — 372
— 375
Ильюков Л.С. КАМЕННЫЕ ПОГРЕБАЛЬНЫЕ КОНСТРУКЦИИ ЭПОХИ ПОЗДНЕЙ БРОНЗЫ И ПРОБЛЕМА ПОСТСРУБНОГО ПЛАСТА НА НИЖНЕМ ДОНУ — 378
Калиева С.С., Логвин В.Н. КУЛЬТУРОГЕНЕТИЧЕСКИЕ ПРОЦЕССЫ III ТЫС. ДО Н.Э. В СТЕПЯХ ЗАУРАЛЬЯ И СЕВЕРНОГО КАЗАХСТАНА — 380
Карнышев И.С. КЕРАМИЧЕСКИЕ КОМПЛЕКСЫ БЕРЕГА БОГУЧАНСКОЙ ГУБЫ — 383
— 386
— 389
Ковалева В.Л. РАННИЙ БРОНЗОВЫЙ ВЕК НИЖНЕГО ПРИТОБОЛЬЯ: ТАШКОВСКАЯ КУЛЬТУРА — 393
Колбина А.В., Логвин А.В., Шевнина И.В., Калиева С.С. ДОАНДРОНОВСКИЕ ПОГРЕБЕНИЯ МОГИЛЬНИКА У ПОСЕЛЕНИЯ БЕСТАМАК — 396
Коробкова Г.Ф. ВНУТРЕННЯЯ СТРУКТУРА ЭТАЛОННОГО ПОСЕЛЕНИЯ ДРЕВНЕЯМНОЙ КУЛЬТУРЫ МИХАЙЛОВСКОЕ (ФУНКЦИОНАЛЬНО-ПЛАНИГРАФИЧЕСКИЙ ПОДХОД) — 399
Коронкова О.Н. О НЕКОТОРЫХ АСПЕКТАХ «АНДРОНОВСКОЙ» ИСТОРИОГРАФИИ — 402
— 405
— 408
Лопатин В.А. ПЕСКОВАТСКОЕ ПОСЕЛЕНИЕ И МОГИЛЬНИК СРУБНОЙ КУЛЬТУРЫ
(К ВОПРОСУ О «КОМПЛЕКТАХ ПАМЯТНИКОВ») — 411
Мандрыка П.В. КЕРАМИЧЕСКИЕ КОМПЛЕКСЫ БРОНЗОВОГО ВЕКА ЕНИСЕЙСКОГО ПРИАНГАРЬЯ — 414
Массон В.М. ФОРМИРОВАНИЕ, РАСЦВЕТ И УПАДОК БЛОКА КУЛЬТУРНОГО НАСЛЕДИЯ В СТЕПНОЙ ЗОНЕ ЕВРАЗИИ (IV ТЫС. ДО Н.Э. — ПЕРВАЯ ПОЛОВИНА II ТЫС. Н.Э.) — 418
Матвеев А.В., Волков Е.Н., Рыжкова Ю.В. РУЗУЛЬТАТЫ ПОСЛЕДНИХ ЛЕТ РАСКОПОК ХРИПУНОВСКОГО МОГИЛЬНИКА — 421
Моргунова Н.Л. НОВЫЕ ДАННЫЕ О ЯМНОЙ КУЛЬТУРЕ ПО РЕЗУЛЬТАТАМ КОМПЛЕКСНОГО ИЗУЧЕНИЯ КУРГАННЫХ НЕКРОПОЛЕЙ В ПРИУРАЛЬЕ — 424
Мосин B.C., Боталов С.Г. АРХЕОЛОГИЧЕСКИЕ КУЛЬТУРЫ УРАЛО-СИБИРСКОГО РЕГИОНА И СОВРЕМЕННОЕ ПОНИМАНИЕ ИСТОРИЧЕСКИХ ПРОЦЕССОВ
(ЭПОХА КАМНЯ И БРОНЗЫ) — 427
Боталов С.Г., Мосин B.C. АРХЕОЛОГИЧЕСКИЕ КУЛЬТУРЫ УРАЛО-СИБИРСКОГО РЕГИОНА И СОВРЕМЕННОЕ ПОНИМАНИЕ ИСТОРИЧЕСКИХ ПРОЦЕССОВ
(ЭПОХА РАННЕГО ЖЕЛЕЗА) — 430
Новиков А.Г. ИСТОРИОГРАФИЯ И СОВРЕМЕННОЕ СОСТОЯНИЕ ИЗУЧЕНИЯ БРОНЗОВОГО ВЕКА ПРИБАЙКАЛЬЯ — 433
Новиков А.Г., Горюнова О.И., Вебер А.В., Ливере А.Р. ОСОБЕННОСТИ ПОГРЕБАЛЬНОГО ОБРЯДА И ДЕМОГРАФИЯ МОГИЛЬНИКА БРОНЗОВОГО ВЕКА ХУЖИР-НУГЭ XIV (оз. БАЙКАЛ) — 436
Обыденнова Г.Т., Шутелева И.А., Щербаков Н.Б. АРХЕОЛОГИЧЕСКИЙ МИКРОРАЙОН МУРАДЫМОВСКОГО ПОСЕЛЕНИЯ: ПОСЕЛЕНЧЕСКО-ПОГРЕБАЛЬНЫЙ КОМПЛЕКС БРОНЗОВОГО ВЕКА БАШКИРСКОГО ПРИУРАЛЬЯ — 439
Папин Д.В. СТЕПНАЯ ПОЛОСА ЮГА ЗАПАДНОЙ СИБИРИ В ЭПОХУ ПОЗДНЕЙ БРОНЗЫ — 442
Петрова Л.Ю. ПОСЕЛЕНИЯ И ЖИЛИЩА СРУБНО-АЛАКУЛЬСКОЙ ОБЩНОСТИ
СТЕПНОЙ ЗОНЫ ЮЖНОГО ЗАУРАЛЬЯ 445
— 447
— 449
Семенов В.А. МНОГОСЛОЙНЫЕ СТОЯНКИ КАМЕННОГО И БРОНЗ — 452
Сидоренко Е.В. ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ КУЛЬТУР ПАЛЕОМЕТАЛЛА В СЕВЕРО-ВОСТОЧНОМ ПРИМОРЬЕ — 455
Ситников С.М. К ВОПРОСУ О КУЛЬТУРНО-ИСТОРИЧЕСКИХ КОНТАКТАХ
В ЭПОХУ ФИНАЛЬНОЙ БРОНЗЫ НА ТЕРРИТОРИИ ОБЬ-ИРТЫШСКОГО МЕЖДУРЕЧЬЯ -458
Скаков А.Ю. ПРОБЛЕМЫ ВЫДЕЛЕНИЯ АРХЕОЛОГИЧЕСКИХ КУЛЬТУР ЭПОХИ ПОЗДНЕЙ БРОНЗЫ — РАННЕГО ЖЕЛЕЗА В ЗАПАДНОМ ЗАКАВКАЗЬЕ — 461
Соколова Л.А. МНОГОКОМПОНЕНТНОСТЬ В ОКУНЕВСКОЙ КУЛЬТУРНОЙ ТРАДИЦИИ — 464
Ставицкий В.В. ДИНАМИКА ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ КУЛЬТУР СЕВЕРА И ЮГА
В ПОЗДНЕМ ЭНЕОЛИТЕ РАННЕМ БРОНЗОВОМ ВЕКЕ НА ТЕРРИТОРИИ ЛЕСОСТЕПНОЙ ЗОНЫ — 468
Степанова Н.Ф. К ВОПРОСУ О ДЕМОГРАФИЧЕСКОЙ СИТУАЦИИ У НАСЕЛЕНИЯ АФАНАСЬЕВСКОЙ КУЛЬТУРЫ ГОРНОГО АЛТАЯ — 471
Турецкий М.А. ПОГРЕБЕНИЕ ЯМНОЙ КУЛЬТУРЫ С «МАСКОЙ» В САМАРСКОМ ЗАВОЛЖЬЕ — 475
— 478
Чикишева Т.А. АНТРОПОЛОГИЧЕСКИЙ СОСТАВ НАСЕЛЕНИЯ ЭПОХИ ЭНЕОЛИТА-РАННЕЙ БРОНЗЫ БАРАБИНСКОЙ ЛЕСОСТЕПИ ПО ДАННЫМ КРАНИОЛОГИИ — 481