Интермедиа михаил плоткин продюсер режиссер. Михаил Плоткин: «Пугачёву с будущим мужем познакомил Лев Лещенко

Герой Советского Союза (13.08.41). Награждён двумя орденами Ленина, орденом Красного Знамени.

Родился в семье служащего. Еврей. Окончил семилетку и школу фабрично-заводского ученичества. Работал на Московском автозаводе.

В РККА с 1931 г. Окончил Школу морских летчиков и летнабов им. Сталина в г. Ейске.

Член ВКП(б) с 1939 г.

Участвовал в советско-финской войне. Был командиром звена 3-й эскадрильи 1-го минно-торпедного авиаполка ВВС Балтийского флота. Награжден орденом Ленина.

30.11.39 г. участвовал в бомбардировке Хельсинки в составе эскадрильи под командованием капитана Токарева.

Всего совершил более 50 боевых вылетов.

В 1940 г. был назначен командиром 3-й Краснознаменной эскадрильи 1-го мтап.

Участвовал в Великой Отечественной войне с июня 1941 г. Был командиром 3-й Краснознаменной эскадрильи 1-го минно-торпедного авиаполка ВВС БФ.

30.06.41 г. участвовал в уничтожении немецкой переправы через Даугаву.

29.07.41 г. по приказу Ставки ВГК на базе 1-го мтап ВВС БФ была создана авиагруппа особого назначения в составе двадцати экипажей. Основной задачей авиагруппы являлось нанесение бомбового удара по столице фашистской Германии.

Капитан Плоткин был назначен командиром звена управления авиагруппы.

В ночь с 7 на 8.08.41 г. участвовал в первом налете на Берлин.

13.08.41 г. капитану Плоткину Михаилу Николаевичу было присвоено звание Герой Советского Союза.

20.08.41 г. капитан Плоткин едва не погиб.

Рассказывает писатель Виноградов: «Он еще с утра почувствовал легкое недомогание, однако врачу при медосмотре об этом не сказал. Его самолет был готов к вылету, и он не мог и думать о том, что кто-то другой поведет его машину. Кружилась голова, ему было жарко, хотя в кабине 32 градуса ниже нуля. Мешала кислородная маска, так и хотелось ее сбросить с горячего лица. Но нельзя, задохнешься, высота более 6000 метров, а опуститься ниже невозможно - над морем кучевые облака. Самое разумное было бы вернуться в Кагул, предварительно сбросив бомбовый груз на запасную цель. Но что подумают о нем друзья? Нет, надо обязательно достичь Берлина, а на обратном пути можно будет передать управление штурману лейтенанту Рысенко, самому же немного отдохнуть.

Полчаса полета в огне от Штеттина до Берлина требовали от летчиков предельного напряжения. Тут не зевай, иначе собьют. Помнил это и Плоткин. Голова кружиться перестала, хотя по-прежнему было жарко. Все внимание - на приборы. Нервы натянуты, как струны: в любой момент может встретиться немецкий истребитель, и надо маневром мгновенно уйти от его щупалец-фар.

Под нами Берлин! - доложил Рысенко.

Кольцо огня позади, над городом зенитки не стреляли. Рыскали одни истребители-перехватчики, но во тьме им было очень трудно уловить советские бомбардировщики.

Напряжение спало. И странно, вновь закружилась голова, перед глазами завертелись многочисленные стрелки на приборной доске, слились деления на картушкё компаса. Не хватало воздуха, под маской пот покрыл все лицо. Ох как хотелось сбросить ее, набрать полные легкие воздуха!

Рысенко ввел поправку в боевой курс. Его голос показался Плоткину далеким и чужим. И все же он инстинктивно сделал доворот вправо, хотя уже и не различал деления на компасе.

Цель! - громко сказал штурман.

«Дошли все же»,- с облегчением подумал Плоткин, начав разворот на обратный курс. Дальше он ничего не помнил, словно провалился в глубокую яму...

Рысенко вначале не понял, почему вдруг ДБ-3, переваливаясь с крыла на крыло, стал беспорядочно падать на затемненный город. Ясно, что машина потеряла управление. Но отчего? Зенитки не стреляли, ночных истребителей рядом нет.

Командир, командир, мы же падаем! - закричал он в микрофон. Ответа не было.

Командир, что с вами? Вы живы?! Команди-и-ир!

Ответа нет. А самолет падал, моторы работали приглушенно, на малых оборотах. Вот-вот машина могла войти в штопор, и тогда конец, ее не вывести.

Командир! - еще раз крикнул Рысенко, предполагая, что Плоткин, видимо, убит. Надо брать управление на себя. Лейтенант схватился за штурвал, пытаясь вывести самолет из падения. Безуспешно. Он все быстрее и быстрее устремлялся к земле. Рысенко выбивался из сил, но самолет его не слушался. Стрелка высотомера скатилась к цифре 4500. Они уже снизились почти на два километра!..

Очнулся Плоткин от тупого удара в голову. Вмиг сообразил, что он после сброса бомб потерял сознание и неуправляемый самолет стал падать на землю.

Надо немедленно вывести машину из падения. Он сбросил кислородную маску, схватился за штурвал. Скорость! В ней спасение. Полный газ. Двигатели взревели, заработали нормально. Хорошо, что ни один из них не успел заглохнуть. Высота 3000 метров. Где-то рядом аэростаты заграждения. Не напороться бы на них.

Падение прекратилось, самолет вновь стал послушен рукам опытного пилота, машина перешла в горизонтальный полет. Теперь следует поскорее набрать высоту, чтобы выйти из зоны аэростатов заграждения.

Штурман, курс на Кагул! - запросил Плоткин.

Командир, вы живы?! - удивился обрадованный Рысенко.- А я... я подумал...

Весь обратный полет по маршруту болезненное состояние не покидало Плоткина. Усилием воли он держался, понимая, что от него зависят жизни членов экипажа».

В августе - сентябре 1941 г. капитан Плоткин бомбил Берлин пять раз.

6.09.41 г. три уцелевших самолета авиагруппы вернулись на аэродром Беззаботное.

1-й минно-торпедный авиаполк включился в боевую работу по защите Ленинграда.

Летные экипажи наносили удары по обстреливавшим город артиллерийским батареям противника, уничтожали его живую силу и технику на линии фронта, топили боевые корабли и транспорты в Финском заливе и Балтийском море, ставили мины на морских фарватерах.

Вспоминает генерал-лейтенант авиации Хохлов: «Обстановка в 1942 году требовала от нас всячески усиливать минирование водных фарватеров, которые, использовал в своих целях враг, и ставить мины прежде всего на подходах к военно-морским базам и портам. Ибо со стороны финских шхер шла угроза кораблям и транспортам Краснознаменного Балтийского флота на всем протяжении Финского залива.

Постановка мин с воздуха - дело не простое и не легкое. Оно требует от летных экипажей высокой выучки, сноровки, слаженности действий. Особая роль здесь принадлежит штурманскому составу.

Надо, прежде всего, отвлечь внимание противника от мест падения мин на воду. Для этого несколько экипажей с больших и средних высот наносят бомбоудары по объектам и районам минирования. Эти удары являются отвлекающими. Тем временем действуют самолеты-миноносцы. Они летят на планировании, с приглушенными моторами и с малой высоты сбрасывают мины в заданных координатах.

Минные постановки, которые проводили мы, подразделялись на демонстративные и скрытные. Первые преследовали цель убедить противника в том, что минируется именно данный участок. А на самом деле скрытному минированию подвергался другой участок водного фарватера.

Демонстративные постановки мин производились, как правило, в светлое время суток, и для этого использовались старые образцы авиационных мин - якорных, парашютных. Они также создавали определенную угрозу для противника и отнимали у него немало времени и средств для разминирования, а главное, отвлекали его внимание от мест скрытного минирования. А последнее имело своей целью нарушить морские сообщения противника в шхерных районах, затруднить выход его кораблей с военно-морских баз и из портов в Финский залив. Производились такого рода минирования в основном в темное время суток, небольшими группами, а то и одиночными самолетами. Беспарашютные донные мины сбрасывались с высоты 50–150 метров, а парашютные - с 500 метров и выше.

Летный экипаж должен был обладать высоким мастерством самолетовождения и пилотирования. Имея координаты, куда следует поставить мину, экипаж рассчитывал, в зависимости от высоты и скорости полета, точку начала планирования. Войдя в нее, летчик приглушал работу моторов и на планировании ложился на боевой курс. В расчетном месте штурман сбрасывал мину, и тогда летчик давал полный газ моторам, быстро уводя самолет из района постановки. При этом противник не имел возможности даже приблизительно определить место падения мины...

Командир 3-й эскадрильи капитан Михаил Николаевич Плоткин был непревзойденным на Краснознаменном Балтийском флоте мастером по минированию рейдов немецких и финских военно-морских баз. Незаметно ночью он выводил свой ДБ-3 точно на вражеский порт, на предельно малой высоте сбрасывал на фарватеры плавающие морские мины и успевал уйти раньше, чем прожекторы начинали полосовать небо, а зенитные установки вести огонь.

В конце февраля 1942 года ставший уже майором Плоткин выполнял очередное задание по минированию одного из отдаленных портов Финляндии, на рейде которого скопилось много немецких военных кораблей.

Экипаж вылетел темной зимней ночью, осуществил постановку морских мин в акватории порта и повернул на обратный курс. Наводящие станции в тылу противника специальным шифром сообщали на командный пункт о возвращении дальнего бомбардировщика. В пять часов утра ДБ-3 пересек линию фронта. Оставалось меньше двадцати минут лета до аэродрома, как вахтенный радист командного пункта услышал в эфире взволнованный голос стрелка-радиста сержанта Кудряшова: «Прощайте, друзья-гвардейцы! Мы сделали все, что могли...»

Группа экипажей успешно произвела минирование вблизи военно-морской базы противника. Самолеты возвращались на аэродром. Стрелком-радистом в экипаже капитана М.А. Бабушкина был гвардии старший сержант В.А. Лучников...

Уже совсем немного оставалось до аэродрома, когда стрелок-радист стал вызывать аэродром. Увы, рация вышла из строя… В тесном отсеке стрелку-радисту неловко возиться с радиоаппаратурой, когда на груди парашют. И Лучников отстегнул его. Тут же он нашел неисправность в радиостанции. Устранил ее. Бросил взгляд на приборную доску. Стрелка высотомера, заметил он, колеблется у отметки 1200 метров. Часовая показывает 5 утра.

И в эту минуту страшной силы удар сотрясает самолет. Он рушится, разваливается на части.

Не успев сообразить, что же произошло, Лучников оказался в открытом воздушном пространстве. По привычке резко рванул руку к груди, чтобы ухватить вытяжное парашютное кольцо, и только тут вспомнил: на нем нет парашюта.

Нашли Лучникова в глубоком снегу на скосе оврага почти через сутки после катастрофы. Нашли с еле уловимыми признаками жизни. Врачи установили двойной перелом правого бедра, обморожение верхних и нижних конечностей. Руки и ноги пришлось сразу же ампутировать...

В воздухе столкнулись два самолета ДБ-ЗФ. При этом капитан Бабушкин успел выброситься с парашютом и остался невредимым. Штурман старший лейтенант Надхе погиб... Катастрофа… стала роковой для второго нашего экипажа. Он целиком, во главе с Героем Советского Союза М.Н. Плоткиным, погиб...

Эта потеря была особенно тяжелой, невосполнимой для полка. Михаил Николаевич Плоткин по праву являлся не только незаурядным летчиком и отличным командиром эскадрильи, но и на редкость чутким, душевным человеком. Его называли в полку «экстра-летчиком», с него брали пример хладнокровия и смелости. Все эти качества проявились в Михаиле Николаевиче еще в дни боевых действий против белофиннов. Тогда он за геройские подвиги был награжден орденом Ленина. А за полеты на Берлин в августе - сентябре 1941 года удостоен звания Героя Советского Союза. Где только не побывал Плоткин со своим отважным экипажем! Бомбил Кенигсберг, Данциг, Штеттин, Мемель... Защищая Ленинград, обрушивал торпедно-бомбовые удары на корабли и транспорты противника в море, уничтожал фашистские артиллерийские батареи, с большим мастерством минировал вражеские водные фарватеры.

Вместе с Плоткиным столь же умело, мужественно и слаженно действовали лейтенант В.П. Рысенко, зарекомендовавший себя одним из лучших штурманов в полку, и стрелок-радист старшина М.М. Кудряшов - оба награжденные орденами Ленина и Красного Знамени».

Похоронен в Санкт-Петербурге на кладбище Александро-Невской Лавры.

Его называют главным звездным сводником Москвы. Он познакомил тогда еще никому не известную Аллу Пугачеву с ее первым мужем Миколасом Орбакасом, дал путевку на эстраду Владимиру Кузьмину, а также многим другим молодым артистам, например Андрею Данилко… Но кроме этого, он еще известен как основатель знаменитого ансамбля «Лейся, песня»…

Ансамбль «Лейся, песня» появился из музыкантов Кемеровской филармонии под названием «Витязи». Потом в коллектив пришел Александр Рузов – известный в те годы конферансье. Мы с ним познакомились во Владимире в 60-х годах. Я там организовал «ёлки» с ребятами из циркового училища. Их пианисткой и солисткой была малоизвестная тогда певица Аллочка Пугачева. Поэтому Саша Рузов уже знал мои профессиональные качества, меня за глаза называли «королем эстрады». Потом пришел еще один мой хороший друг – Валера Селезнев. Мы с ним познакомились, когда я еще работал директором в ансамбле «Самоцветы». И эти двое – Саша и Валера – стали меня склонять к сожительству в «Лейся, песня».

– Кто придумал название коллективу?

– Валера Селезнев. Тогда на эстраде уже были «Веселые ребята», «Самоцветы», «Поющие гитары». Конкуренция была огромная, и надо было завоевывать зрителей…

– Михаил Владимирович, вас называют главным сводником Москвы… Правда, что вы Аллу Пугачеву с Миколасом Орбакасом познакомили?

– Они увидели друг друга во время первых гастролей их цирковой труппы. Кстати, с ребятами из этой труппы мы встречаемся до сих пор. Недавно вот тоже посидели хорошей компанией. Миколас тоже пришел. Аллы, конечно, не было… Я до сих пор бережно храню фотографии, сделанные в те далекие годы – на снимке я, Алла, Миколас стоим около дома колхозника. Недавно мы с Пугачевой столкнулись на кладбище, хоронили нашего общего друга.

– Брак Пугачевой и Евгения Болдина тоже ваших рук дело?

– Я их специально не знакомил. Они встретились на дне рождения. Вообще, вы знаете, в окружении Аллы иногда встречались непорядочные мужчины. Я говорю не про Женю Болдина, а про ее директора Олега Непомнящего. Я взбесился, когда прочитал, что это он якобы устраивал гастроли «Лейся, песня». На самом деле я брал его вместе с собой в поездки, он был просто моим помощником. Болдина я встретил случайно. Он жил тогда в Марьиной Роще, разъезжал на красивой машине. Я пригласил его к себе работать. Помню, на одни гастроли мы поехали таким составом: Женька, я, ансамбль «Лейся, песня» и Лева Лещенко.

– Одно время солистом в «Лейся, песня» был Николай Расторгуев. Вы были им довольны?

– Я вам сейчас расскажу показательную историю про Колю. У меня намечался юбилейный концерт. Мне надо было найти его телефон. Раньше я мог запросто ему домой позвонить, теперь нет. Оно и понятно, он же звезда. Я ему даже сообщение оставил, а он не перезвонил. Это неприлично. А я помню, как он бежал за мной пьяный по вокзалу. Мы приехали на переговоры, но, по-моему, все сорвалось. Я увидел, что Коля бухой, развернулся и ушел. Я уже тогда был Плоткин, а он был никем. Но зато сейчас он, образно говоря, главный певец Путина.

– Говорят, вы очень помогли на первых порах Андрею Данилко – Верке Сердючке…

– Да, я был первым, кто пригласил Данилко на «Славянский базар». Кто-то дал ему мой телефон, мы пообщались немного, он мне понравился как артист. Сразу было видно – способный парень. У меня даже видео сохранилось, где он мне говорит, мол, спасибо, что вы когда-то во мне, провинциальном артисте, увидели талант, привезли на «Славянский базар». Кстати, «Славянский базар» он сначала называл «позором». Ну, это Андрей так шутил. Этот конкурс тогда был отличным стартом для молодых артистов. До сих пор мы с ним сохранили теплые дружеские отношения. Я его всегда поздравляю с днем рождения.

– Сегодня все беспокоятся о здоровье Бориса Моисеева. А ведь известно, что он был вашим близким другом. Как вы думаете, Борис выкарабкается?

– У меня мама после инсульта жила еще восемь лет. Это страшная беда. Я желаю ему, чтобы он поправился. Я звонил ему как-то, но больше четырех минут по телефону Боря говорить пока не может.

– Певец Владимир Кузьмин тоже стал известен благодаря вам…

– Я взял его к себе гитаристом. Пришел ко мне скромный кучерявый мальчик. Выпили мы красного винца, и я спросил, будет ли он работать со мной. Он согласился. У меня он делал первые профессиональные шаги. Кстати, многие думают, что Кузьмина с Пугачевой свел я. Так вот, это не моих рук дело. Володя был хорошим, способным парнем, но потом изменился. Я разрешал ему брать с собой на гастроли брата. Кто еще мог это позволить?! А он обо всем этом забыл… Недавно рассказывал по радио, как колесил по гастролям, а потом как-то случайно с Пугачевой познакомился. Я подумал тогда: «Как тебе не стыдно!»

два ордени Ленина, орден Красного Знамени.

Звания

Должности

помощник командира эскадрильи 1-го минно-торпедного авиационного полка 10-й бомбардировочной авиационной бригады военно-воздушных сил Краснознамённого Балтийского флота

командиром 3-й Краснознаменной эскадрильи 1-го минно-торпедного авиаполка ВВС БФ

Биография

Плоткин Михаил Николаевич родился 2 мая 1912 года в селе Ардонь ныне Клинцовского района Брянской области в семье служащего. Еврей. Окончил 7 классов и школу ФЗУ. Работал на московском автозаводе.

В Красной Армии с 1931 года. Окончил военную авиационную школу лётчиков. Член ВКП(б) с 1939 года. Участвовал в советско-финляндской войне 1939-40 годов. В боях Великой Отечественной войны с июня 1941 года.

Помощник командира эскадрильи 1-го минно-торпедного авиаполка (10-я бомбардировочная авиабригада, ВВС Краснознамённого Балтийского флота) капитан Плоткин М.Н. в ночь на 8 августа 1941 года под руководством командира авиаполка полковника Преображенского Е.Н. участвовал в первом налёте советской авиации на столицу гитлеровской Германии - Берлин, а на следующий день, 9 августа 1941 года вторично бомбил его.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 13 августа 1941 года за образцовое выполнение боевых заданий командования и проявленные при этом геройство и мужество капитану Плоткину Михаил Николаевичу присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали "Золотая Звезда" (№ 522).

После дерзких налётов на столицу "третьего рейха" и тылы врага отважный лётчик выполнял задачи по защите с воздуха города Ленинграда. 7 марта 1942 года при выполнении боевого задания майор Плоткин М.Н. погиб. Похоронен в городе-герое Ленинграде (ныне Санкт-Петербург) на кладбище Александро-Невской Лавры (Коммунистическая площадка).

Награждён 2-я орденами Ленина, орденом Красного Знамени.

Биография предоставлена Уфаркиным Николаем Васильевичем (1955-2011)

Источники Герои огненных лет. Книга 1. М.: Московский рабочий, 1975 Герои Советского Союза Военно-Морского Флота. 1937-1945. - М.: Воениздат, 1977

Наградной лист
На командира 2-й авиаэскадрильи 1-го Авиаполка 8-АБ ВВС КБФ Героя
Советского Союза Капитана Плоткина Михаила Николаевича. Орден
Красное Знамя
Год рождения – 1912 года
Национальность – еврей
Со. Положение и происхождение – рабочий из рабочих
Партийность и стаж – член ВКБ (б) с 1932 года
С какого времени в РККФ – с 1931 года

Участие в гражданской войне – не участвовал
Ранения и контузии – не имеет
Предоставлялся ли ранее к награде и за что – в 1940 г. за образцовое
выполнение боевых заданий в войне против белофиннов. В 1941 году за
героизм при выполнении боевых заданий против германского фашизма.
Какие имеет поощрения и награды и за что – Орден Ленина – 1940 год,
Присвоено звание Герой Советского Союза – 13.08.1941 год.
Служба в белой или других буржуазных армиях и пребывание в плену – В
белой армии не служил, в плену не был.
Капитан т. Плоткин за период войны против германского фашизма сделал
56 боевых вылетов. Летал бомбить военно-морские базы; Мемель, Штеттим,
Кенигсберг, Або, Виндава и Котка. Бомбовым ударом громил танковые
колонны противника у г. Двинска, Пскова, Чудова, ов. Самро, четыре раза
бомбил г. Берлин. За героизм проявленный при бомбоударах по городу
Берлин капитану т. Плоткину 13.08.1941 присвоено звание Герой Советского
Союза.
С 20-го августа совершил 14 успешных боевых вылетов, из них 6 вылетов
ночью. В сложных метеоусловиях произвёл бомбардировочный удар по ж/д
станции Псков, в результате бомбоудара разрушено здние и ж/д полотно.
Наблюдались большие очаги пожаров. Бомбил аэродром Гривочки, бомбы
сброшены на северо-восточную часть аэродрома, после удара возникли очаги
пожара, экипаж был обстрелян сильным зенитным арт. огнем.
С высоты 150 метров бомбил станцию Нарва и Кингисепп, разрушено
станционное здание, ж/д полотно и часть вагонов эшелона стоящего на
станции. Подтверждено спер. сводками АП.
За произведенные 14 успешных боевых вылетов заслуживает
Правительственной награды.
Командир 1-го авиаполка Герой Советского Союза Полковник
(Преображенский)
Военком 1-го Авиаполка Полковой комиссар (Оганезов)
28 декабря 1941 года.
Достоин правительственной награды Ордена «Красное Знамя».
Командир 8-й авиабригады половник (Логинов)
Военком 8-й авиабригады Бригадный комиссар (Александров)
30 декабря 1941 года.

Михаил Плоткин – советский и российский продюсер.

Вся жизнь этого остроумного, веселого, жизнерадостного, безгранично работоспособного и профессионального человека связана со сценой. Сначала это была сцена цыганского театра «Ромэн»: юный артист, выросший в семье музыканта, уже в 14 лет был занят в одном из спектаклей. С 64-го года - это была эстрада, куда он впервые вышел… рабочим сцены. Но уже через некоторое время сам стал представлять публике молодых, никому не известных исполнителей, чьи имена вскоре становились популярными и любимыми зрителями. Термина «продюсер» тогда еще не существовало, а чутье настоящего продюсера уже давало о себе знать.

Когда-то, в середине 60-х, Михаил Плоткин организовал гастроли студентов эстрадно-циркового училища. Пианисткой в коллективе еще не нюхавших «эстрадного пороха» артистов была молоденькая девушка. На гастролях выяснилось, что она неплохо играла и к тому же хорошо пела. А совсем скоро ее имя стало известно не только у нас в стране, но и за рубежом. И сейчас уже можно не говорить, что это была Алла Пугачева, достаточно сказать - Примадонна! К этому известному имени можно прибавить целый список артистов, которых Михаил Плоткин открыл нашему зрителю.

С популярным в 70-е годы исполнителем Эмилем ГоровцомМихаил Плоткин, будучи совсем молодым директором коллектива, объездил с концертами весь Советский Союз. В это же время стали появляться на эстраде вокально-инструментальные коллективы. Но мало кто знает, что у истоков жанра ВИА стоял все тот же Михаил Плоткин. Один из создателей ансамблей «Лейся, песня»и «Надежда», первый директор ВИА «Веселые ребята»и «Самоцветы», он и сейчас является художественным руководителем ансамбля «Надежда» и популяризатором этого интереснейшего и любимого многими направления на отечественной эстраде.

Был в биографии Плоткина и «американский» период, который ознаменовался работой с русскими музыкантами, постоянно проживающими в Штатах или выезжающими туда на гастроли. Турне Ирины Аллегровой, Ефима Шифрина, шоу Аллегровой-Шуфутинского-Шифрина в "Town Hall" в Манхэттене, юбилейный концертный тур Эмиля Горовца, передачи на русскоязычном канале американского ТВ, организованные Плоткиным, всегда проходили с огромным успехом.

Так получается, что имя продюсера, директора, организатора, режиссера программ, как правило, зритель не запоминает. Не исключение и Михаил Плоткин. Его имя не наслуху у зрителя, зато оно хорошо известно тем, кто работал на советской, а сейчас работает на российской эстраде, в сегодняшнем шоу-бизнесе. Михаил Плоткин - это ураган режиссерских находок, художественной фантазии, это открытие новых имен на эстраде, творческая помощь молодым артистам, высокий профессионализм и порядочность. Так о Михаиле Плоткине отзываются звезды, известные артисты и молодые исполнители.

Здравствуйте, друзья! Благодарю вас за добрые отзывы о моих последних материалах в «Авторской колонке» и чуткое внимание к тому, что я делаю. Мне это очень приятно и важно. В этот раз хочу рассказать вам о человеке (благо есть прекрасный повод!), которого почитают и любят в среде поп-богемы, но, к сожалению, мало знают за ее пределами. А о нем, сказать честно, пора уже давно писать книги.

В самом деле, сегодня принято огульно ругать шоу-бизнес – во что выродилась некогда крепкая и плодовитая советская эстрада! Ведь «были люди в наше время» – не то, что нынешнее семя! Богатыри – не вы! Иных уж нет, а те далече…

А ведь и вправду: если звезды зажигают, значит, это кому-нибудь нужно? Но как часто этот «кто-то» оказывается скрытым от глаз кукловодом, закулисным невидимкой (или добрым волшебником!), а так хочется открыть его лицо, назвать имя, вывести, как говорится, на свет божий! Речь идет о продюсерах, менеджерах, директорах, или, как называлась эта должность в советское время, администраторах артистов. Ведь не будь их, не было бы и всех наших эстрадных корифеев и вокально-инструментальных групп прошлого и настоящего. Кто объединяет певцов и музыкантов в единую команду, подбирает репертуар, находит репетиционную базу, договаривается с филармониями и прочими организациями о проведении концертов, об оплате работы артистов, их проживании и питании на гастролях, собирает различную документацию для предоставления ее в те или иные госорганы и конторы?.. Правильно: они. Добавьте сюда всевозможные «непредвиденные» трудности в виде запивших в очередном Крыжополе монтировщиков сцены (или, что хуже, самих артистов!), сломавшегося на знатных российских ухабах гастрольного авто, «исчезнувших» куда-то перед концертом билетов и т. п., – и станет ясно, что управлять (или точнее: заправлять) концертными делами в нашей стране могли только подвижники.

ЗВЕЗДНЫЕ ПЛОТЫ МИХАИЛА ПЛОТКИНА

Одним из них (первых советских арт-менеджеров и продюсеров, хотя этих слов тогда не было в помине) стал в 60-е годы Михаил ПЛОТКИН . Сегодня это имя почти легенда, миф, а тогда Михаил Владимирович официально был чем-то вроде обслуживающего персонала при артистах, о ком не принято было много говорить и писать, но на самом деле это был самый настоящий боец невидимого гастрольно-концертного фронта. Кстати, это не только виртуозный администратор и организатор, но и прекрасный режиссер эстрадных программ, художественный руководитель, блистательный конферансье и эксцентричный шоумен. Когда он неожиданно выскакивает на сцену в середине какого-нибудь танцевального номера и вихрево выплясывает несколько па цыганочки или лезгинки, зал буквально стонет от удовольствия. На днях этот удивительный человек (обладающий, кстати, редкостно тонким чувством юмора – иногда изысканно-скабрезного, но никогда не пошлого!) отметил свой 66-й день рождения, а в державном театре «Московская оперетта» прошел 5-ти часовой (дольше только у Кобзона) творческий вечер мэтра, собравший целое созвездие имен, зажегшихся когда-то не без помощи его волшебной руки: Вячеслав Добрынин, Ренат Ибрагимов, Игорь Иванов, Борис Моисеев, Татьяна Рузавина и Сергей Таюшев, Феликс Царикати, Валерий Сюткин, рок-бард Константин Никольский, Игорь Демарин, Ирина Шведова, Александр Песков, «Поющие сердца», «Новые самоцветы», «Алые маки», «Надежда»… Пришли поздравить своего друга и такие корифеи эстрады, как Александра Пахмутова, Николай Добронравов, Бисер Киров и… все тот же Иосиф Кобзон, который, несмотря ни на какие болезни, очень проникновенно и чисто исполнил две песни – о маме (на идише) и «Мой путь» из репертуара Фрэнка Синатры. Завершил музыкальный марафон искрометный Валерий Леонтьев: он представил несколько песен, одна из которых – давняя «Ты меня не забывай» – была спета вживую по просьбе бенефицианта. Увы, не получился в концерте блок, посвященный памяти ушедших артистов и друзей Плоткина: почему-то так и не удалось инсталлировать на экране фотографии Арно Бабаджаняна, Махмуда Эсамбаева, Муслима Магомаева, Валентины Толкуновой… Миша очень расстроился.

Зато вспомнили о первых шагах на эстраде… Аллочки Пугачевой. Кстати, именно Плоткин летом 1969 года устроил один из первых больших туров тогда еще мало кому известной рыжеволосой артистки по российской глубинке. Она ездила тогда с цирковой труппой (и своим первым мужем Миколасом Орбакасом) в качестве… аккомпаниатора-тапера. Ну а заодно пела несколько своих песен под рояль (а если не было рояля, то под аккордеон, меха которого растягивали скрытые за занавесом цирковые актеры). Кстати, в той же программе, только в качестве звезды-«краснострочника», работал знаменитый артист цыганского театра «Ромэн» Николай Сличенко. Архивная фотография тех лет, когда все еще были молоды и вместе, заставила зрелую часть публики поностальгировать по старым добрым временам…

РАСКОЛОВШАЯСЯ ПЕСНЯ

Главным артистом Плоткина-администратора был популярнейший в 60-е годы певец Эмиль Горовец – первый исполнитель песен «Севастопольский вальс» и «Бухенвальдский набат». Горовец собирал стадионы и дворцы спорта по всей стране, и можно себе представить, какая колоссальная работа ложилась на плечи Михаила Владимировича – рассылка билетов, учет финансов, транспорт, гостиницы, качественный звук (слова «фонограмма» тогда не существовало в принципе).

Кстати, сам Плоткин начинал свой путь на московской эстраде в 1964 году в качестве… рабочего сцены у популярного юмористического дуэта Шуров и Рыкунин. «Вы представляете? Маленький жидок тащит на себе декорации. Вот умора!» – умиляется самому себе Миша. Еще он работал у Бориса Амарантова, был зав. постановочной частью (а потом директором) в известном ансамбле танца «Сувенир»: доставал балетные тапочки, пуанты, улаживал творческие конфликты, организовывал статьи в прессе…

Где-то в начале 70-х после отъезда Эмиля Горовца в Израиль Плоткин пришел в группу «Веселые ребята». Они давали по 60 - 70 концертов в месяц. Правда, рекорд поставили тогда «Самоцветы»: 124 (!) сольных выступления. Месячный гонорар музыкантов доходил иногда до… 1 000 рублей, что по тем временам просто фантастическая сумма. «Миша, которого мы пригласили к себе администратором, был для нас добрым гением, – вспоминает бессменный руководитель «Самоцветов» Юрий Маликов. – Он одним из первых в нашей стране понял, что из обычного эстрадного концерта надо делать шоу. Если в каком-то зале была плохая аппаратура, он добивался, чтобы ее заменили на хорошую. Всегда веселый, в тонусе, Плоткин умеет быть смешным на трезвую голову и своими сочными шутками поднимает всем настроение».

В 1974-м, наработав опыт, продюсер начал создавать собственные коллективы. Первым из них стала легендарная «Лейся, песня», соруководителем которой вместе с Плоткиным стал талантливый гитарист Валерий Селезнев. У последнего, однако, был серьезный недостаток – любил хорошо приложиться к рюмочке, из-за чего в коллективе возникли разногласия и в конце 1975-го он раскололся на два лагеря. Часть музыкантов ушла тогда с Плоткиным, в том числе певцы Игорь Иванов (прославился через год хитом Давида Тухманова «Из вагантов») и Людмила Барыкина. Ансамбль решено было назвать «Надежда», тем более что его репертуар строился в основном на творчестве Александры Пахмутовой и Николая Добронравова (кстати, визитной карточкой группы стала впоследствии их песня «До отправленья поезда осталось пять минут»).

Дебют ансамбля состоялся весной 1976 года в Театре эстрады. В «Надежде» в разное время работали многие талантливые музыканты: гитарист Алексей Белов, Владимир Кузьмин (в середине 70-х только начинавший свой творческий путь), композиторы и аранжировщики Александр Клевицкий и Олег Каледин, выступали в качестве солистов певцы Алексей Кондаков, Николай Носков, Игорь Браславский, Татьяна Рузавина и Сергей Таюшев (который играл еще и на бас-гитаре), Нина Матвеева, Валентин Бурштейн, Александр Мураев, Надежда Кусакина и другие.

«ЗАСРАКУ» НЕ ДАЛИ, НО НАДЕЖДА НЕ УМИРАЕТ

В 1988 году ансамбль прекратил свое существование и возродился только к середине первого десятилетия нового века. Причем Плоткину за обладание своим брендом – «Надежда» – пришлось даже… судиться с бывшими участниками коллектива, которые успели в обход своего художественного руководителя зарегистрировать это название в РАО как товарный знак, да еще всячески обливали Мишу грязью. О времена, о нравы!

Впрочем, не лучше они были и прежде. При всех грандиозных заслугах Плоткина в области эстрады, власть упрямо старалась «не замечать» его. В начале 80-х его не пустили с концертами в Афганистан (а он хотел поддержать дух наших воинов), отказали в премии Московского комсомола и вообще не присваивали никаких званий (не дали даже вшивенькую, ни к чему не обязывающую «засраку» – засл. раб. культуры).

В 1994 году, уставший и обиженный, Плоткин вместе с больной матерью и братом, известным балетмейстером Давидом Плоткиным, эмигрирует в США, где занимается концертами русских артистов – как местных, так и приезжих. Организовал, в частности, американские гастроли Ирины Аллегровой и Ефима Шифрина, юбилейный тур своего бывшего «клиента» Эмиля Горовца и даже… передачу на русскоязычном канале ТВ. Однако Америка не стала лакомым куском для мечущегося «еврея с русской душой»: Миша с матерью (брат вскоре умер) возвратился в Россию.

«Я счастлив и ни на что не ропщу, – чуть грустно улыбается именинник. – У меня есть любимая работа, друзья, множество неосуществленных намерений и силы – я надеюсь – для их реализации. И потом, я решил, что непременно должен узнать, что же такое рубеж в 69 лет?! А там посмотрим».

СЕРГЕЙ СОСЕДОВ