Антони ван левенгук голландский естествоиспытатель изготовил линзы. Метод изготовления линз

Голландский торговец (имел лавку), шлифовщик линз и натуралист.

В свободное от работы в лавке время, Антони Левенгук изготовил около 250 крохотных линз, добиваясь 150-300 -кратного (!) увеличения. Часто он изготавливал линзу для нового объекта изучения. После А. Левенгука никому не удавалось изготовить аналогичные по устройству приборы такого же качества изображения.

«Открытие Левенгука произошло потому, что своим хобби он выбрал микроскопию. В те дни, конечно, нельзя было купить микроскоп в лавке, и потому Левенгук сконструировал собственные приборы. Он никогда не был профессиональным изготовителем линз, не имел об этом даже малейшего представления, но развил в себе замечательное искусство, гораздо выше, чем у любого из профессионалов того времени. Хотя сложный микроскоп был изобретён предыдущим поколением людей, Левенгук им не пользовался.
Точной и аккуратной шлифовкой маленьких линз с очень коротким фокусом он смог добиться гораздо более высокой разрешающей способности, чем у любого изготовленного раньше сложного микроскопа. Одна из его сохранившихся линз обладает фантастической силой увеличения в 270 раз, и есть догадки, что Левенгук создавал и более мощные. Он был невероятно терпеливым и аккуратным наблюдателем, обладал острым глазом и неограниченным любопытством.
С помощью своих мелких линз Левенгук рассматривал различные материалы, от человеческого волоса до собачьей спермы; от дождевой воды до маленьких насекомых; а также мышечные волокна, фрагменты кожи и множество других образцов. Он вел подробные записи и делал аккуратные рисунки вещей, которые наблюдал. С 1673 года Левенгук переписывался с Английским Королевским обществом , ведущим научным обществом того времени. Несмотря на недостаток образования (он закончил обычную школу, но не знал ни одного языка, кроме голландского) Левенгука в 1680 году приняли в это общество.
Ещё он стал членом-корреспондентом Парижской академий наук. Левенгук был дважды женат, имел шестерых детей и ни одного внука. Он радовался своему отменному здоровью и мог продолжать работать до старости. Его посещало множество знаменитостей, включая русского царя Петра Великого и королеву Англии. Умер Левенгук в 1723 году в возрасте девяноста лет. Он сделал много значительных открытий.
Это был человек, который первым описал сперматозоиды (1677 год) и одним из первых описал эритроциты. Он опровергал теорию самозарождения низших форм жизни и представил множество доказательств против неё. Он смог, например, показать, что блохи распространяются как обычные крылатые насекомые. Его величайшее открытие произошло в 1674 голу, когда он сделал первые наблюдения микробов. Это было одно из самых великих конструктивных открытий в истории человечества. В маленькой капле воды Левенгук открыл целый новый мир, совершенно неожиданный новый мир, изобилующий жизнью».

Майкл Харт, 100 великих людей, М., «Вече», 1998 г., с. 210-211

Наблюдаемые им микрообъекты Левенгук зарисовывал, описывал в письмах, которые в течение более чем 50 лет отсылал в Лондонское королевское общество (позже многие из его работ было утеряно).

«Левенгук был прирождённым демонстратором... Но он не был учителем. «Я никого никогда не учил, - писал он знаменитому философу Лейбницу , - потому что, если бы я стал учить одного, мне пришлось бы учить и других... Мне пришлось бы отдать себя в рабство, а я хочу оставаться свободным человеком».

«Но искусство шлифования линз и наблюдения над открытыми вами маленькими созданиями исчезнут с лица земли, если Вы не будете обучать ему молодых людей», - ответил Лейбниц .

«Профессора и студенты Лейденского университета уже много лет тому назад были заинтересованы моими открытиями; они наняли себе трёх шлифовальщиков линз для того, чтобы они обучали студентов. А что из этого вышло? - писал в ответ упрямый голландец, - Насколько я могу судить, ровно ничего, потому что конечной целью всех этих курсов является или приобретение денег посредством знания, или погоня за славой с выставлением напоказ своей учёности, а эти вещи не имеют ничего общего с открытием сокровенных тайн природы. Я уверен, что из тысячи человек не найдётся и одного, который был бы в состоянии преодолеть всю трудность этих занятий, ибо для этого требуется колоссальная затрата времени и средств, и человек должен быть всегда погружён в свои мысли, если хочет чего-либо достичь…»

Поль де Крюи, Охотники за микробами, М., «Детиздат», 1936 г., с. 38-39.

В один из теплых майских дней 1698 года на большом канале близ города Делфт, в Голландии, остановилась яхта. На борт ее поднялся очень пожилой, но на редкость бодрый человек. По возбужденному выражению его лица можно было догадаться, что привело его сюда не обычное дело. На яхте гостя встретил человек огромного роста, окруженный свитой. На ломаном голландском языке великан приветствовал склонившегося в почтительном поклоне гостя. Это был русский царь Петр I. Гостем его был житель Делфта — голландец Антони ван Левенгук.

Антони ван Левенгук родился 24 октября 1623 года в голландском городе Делфте в семье Антонизона ван Левенгука и Маргарет Бел ван ден Берч. Детство его было нелегким. Никакого образования он не получил. Отец, небогатый ремесленник, отдал мальчика на учение к суконщику. Вскоре Антони стал самостоятельно торговать мануфактурой.

Затем Левенгук был кассиром и бухгалтером в одном из торговых учреждений в Амстердаме. Позднее он служил стражем судебной палаты в родном городе, что по современным понятиям соответствует должностям дворника, истопника и сторожа одновременно. Знаменитым Левенгука сделало его необычное увлечение.

Еще в молодости Антони научился изготовлять увеличительные стекла, увлекся этим делом и достиг в нем изумительного искусства. На досуге он любил шлифовать оптические стекла и делал это с виртуозным мастерством. В те времена самые сильные линзы увеличивали изображение лишь в двадцать раз. «Микроскоп» Левенгука — это, по существу, очень сильная лупа. Она увеличивала до 250—300 раз. Такие сильные увеличительные стекла в то время были совершенно неизвестны. Линзочки, т. е. увеличительные стекла Левенгука, были очень малы — величиной с крупную горошину. Пользоваться ими было трудно. Крохотное стеклышко в оправе на длинной ручке приходилось прикладывать вплотную к глазу. Но, несмотря на это, наблюдения Левенгука отличались для того времени большой точностью. Эти замечательные линзы и оказались окном в новый мир.

Усовершенствованием своих микроскопов Левенгук занимался всю жизнь: он менял линзы, изобретал какие-то приспособления, варьировал условия опыта. После его смерти в рабочем кабинете, который он называл музеем, насчитали 273 микроскопа и 172 линзы, 160 микроскопов были вмонтированы в серебряные оправы, 3 — в золотые. А сколько аппаратов у него погибло — ведь он пытался с риском для собственных глаз наблюдать под микроскопом момент взрыва пороха.

В начале 1673 года доктор Грааф прислал письмо на имя секретаря Лондонского Королевского общества. В этом письме он сообщал «о проживающем в Голландии некоем изобретателе по имени Антони ван Левенгук, изготавливающем микроскопы, далеко превосходящие известные до сих пор микроскопы Евстахия Дивины».

Наука должна быть благодарна доктору Граафу за то, что он, узнав о Левенгуке, успел написать свое письмо: в августе того же года Грааф в возрасте тридцати двух лет умер. Возможно, если бы не он — мир так и не узнал бьГо Левенгуке, талант которого, лишенный поддержки, зачах бы, а его открытия были бы сделаны еще раз другими, но уже много позднее.

Королевское общество связалось с Левенгуком, и началась переписка.

Проводя свои исследования без всякого плана, ученый-самоучка сделал множество важных открытий. Почти пятьдесят лет Левенгук аккуратно присылал в Англию длинные письма. В них он рассказывал о таких поистине необыкновенных вещах, что седовласые ученые в напудренных париках с изумлением качали головами. В Лондоне внимательно изучали его отчёты. За пятьдесят лет работы исследователь открыл более двухсот видов мельчайших организмов.

Левенгук действительно сделал такие большие открытия в биологии, что каждое из них могло бы прославить и навсегда сохранить его имя в летописях науки.

В то время биологическая наука находилась на очень низкой ступени развития. Основные законы, управляющие развитием и жизнью растений и животных, еще не были известны. Мало знали ученые и о строении тела животных и человека. И множество удивительных тайн природы раскрывалось перед взором каждого наблюдательного натуралиста, обладавшего талантом и упорством.

Левенгук был одним из наиболее выдающихся исследователей природы. Он первый подметил, как кровь движется в мельчайших кровеносных сосудах — капиллярах. Левенгук увидел, что кровь — это не какая-то однородная жидкость, как думали его современники, а живой поток, в котором движется великое множество мельчайших телец. Теперь их называют эритроцитами. В одном кубическом миллиметре крови находится около 4—5 миллионов эритроцитов. Они играют важную роль в жизни организма как переносчики кислорода ко всем тканям и органам. Много лет спустя после Левенгука ученые узнали, что именно благодаря эритроцитам, в которых содержится особое красящее вещество гемоглобин, кровь имеет красный цвет.

Очень важно и другое открытие Левенгука: а семенной жидкости он впервые увидел сперматозоиды — те маленькие клетки с хвостиками, которые, внедряясь в яйцеклетку, оплодотворяют ее, в результате чего возникает новый организм.

Рассматривая под своей лупой тоненькие пластинки мяса, Левенгук обнаружил, что мясо, а точнее говоря, мышцы, состоит из микроскопических волоконец. При этом мышцы конечностей и туловища (скелетные мышцы) состоят из поперечно-исчерченных волоконец, почему их и называют поперечнополосатым в отличие от гладких мышц, которые находятся в большинстве внутренних органов (кишечнике и др.) и в стенках кровеносных сосудов.

Но самое удивительное и самое важное открытие Левенгука не это. Он был первым, кому выпала великая честь приоткрыть завесу в неведомый дотоле мир живых существ — микроорганизмов, которые играют огромную роль в природе и в жизни человека.

Отдельные наиболее прозорливые умы и ранее высказывали смутные догадки о существовании каких-то мельчайших, не видимых простым глазом существ, повинных в распространении и возникновении заразных болезней. Но все эти догадки так и оставались только догадками. Ведь никто никогда не видел таких мелких организмов.

В 1673 году Левенгук первым из людей увидел микробов. Долгие, долгие часы он рассматривал в микроскоп все, что попадалось на глаза: кусочек мяса, каплю дождевой воды или сенного настоя, хвостик головастика, глаз мухи, сероватый налет со своих зубов и т. п. Каково же было его изумление, когда в зубном налете, в капле воды и многих других жидкостях он увидел несметное множество живых существ. Они имели вид и палочек, и спиралей, и шариков. Иногда эти существа обладали причудливыми отростками или ресничками. Многие из них быстро двигались.

Вот что писал Левенгук в английское Королевское общество о своих наблюдениях: «После всех попыток узнать, какие силы в корне (хрена) действуют на язык и вызывают его раздражение, я положил приблизительно пол-унции корня в воду: в размягченном состоянии его легче изучать. Кусочек корня оставался в воде около трёх недель. 24 апреля 1673 года я посмотрел на эту воду под микроскопом и с большим удивлением увидел в ней огромное количество мельчайших живых существ.

Некоторые из них в длину были раза в три-четыре больше, чем в ширину, хотя они и не были толще волосков, покрывающих тело вши... Другие имели правильную овальную форму. Был там ещё и третий тип организмов наиболее многочисленный, — мельчайшие существа с хвостиками». Так свершилось одно из великих открытий, положившее начало микробиологии — науке о микроскопических организмах.

Левенгук стал одним из первых, кто начал проводить опыты на себе. Это из его пальца шла кровь на исследование, и кусочки своей кожи он помещал под микроскоп, рассматривая ее строение на различных участках тела и подсчитывая количество сосудов, которые ее пронизывают. Изучая размножение таких малопочтенных насекомых, как вши, он помещал их на несколько дней в свой чулок, терпел укусы, но узнал, в конце концов, каков у его подопечных приплод. Он изучал выделения своего организма в зависимости от качества съеденной пищи.

Левенгук испытывал на себе и действие лекарств. Заболевая, он отмечал все особенности течения своей болезни, а перед смертью скрупулезно фиксировал угасание жизни в своем теле. За долгие годы общения с Королевским обществом Левенгук получил от него многие необходимые книги, и со временем его кругозор стал намного шире, но он продолжал трудиться не ради того, чтобы удивить мир, а чтобы «насытить, насколько возможно, свою страсть проникать в начало вещей».

«В своих наблюдениях я провел времени больше, чем некоторые думают, — писал Левенгук. — Однако занимался ими с наслаждением и не заботился о болтовне тех, кто об этом так шумит: «Зачем затрачивать столько труда, какая от него польза?», но я пишу не для таких, а только для любителей знаний».

Не известно точно, мешал ли кто деятельности Левенгука, но однажды он случайно написал: «Все мои старания направлены к одной только цели — сделать очевидной истину и приложить полученный мной небольшой талант к тому, чтобы отвлечь людей от старых и суеверных предрассудков».

В 1680 году научный мир официально признал достижения Левенгука и избрал его действительным и равноправным членом Лондонского королевского общества — несмотря на то что он не знал латыни и по тогдашним правилам не мог считаться настоящим учёным. Позднее он был принят и во Французскую академию наук. В Делфт, чтобы заглянуть в чудесные линзы, приезжали многие известные люди, в том числе и Петр 1 Публикуемые тайны природы Левенгука открыли чудеса микромира Джонатану Свифту. Великий английский сатирик посетил Делфт, и этой поездке мы обязаны двум из четырех частей удивительных «Путешествий Гулливера».

Письма Левенгука в Королевское общество, к ученым, к политическим и общественным деятелям своего времени — Лейбницу, Роберту Гуку, Христиану Гюйгенсу — были изданы на латинском языке еще при его жизни и заняли четыре тома Последний вышел в 1722 году, когда Левенгуку было 90 лет, за год до его смерти Левенгук так и вошел в историю как один из крупнейших экспериментаторов своего времени Восславляя эксперимент, он за шесть лет до смерти написал пророческие слова «Следует воздержаться от рассуждений, когда говорит опыт».

Со времени Левенгука и до наших дней микробиология добилась большого прогресса. Она выросла в широко разветвленную область знания и имеет очень большое значение и для всей человеческой практики — медицины, сельского хозяйства, промышленности — и для познания законов природы. Десятки тысяч исследователей во всех странах мира неутомимо изучают огромный и многообразный мир микроскопических существ. И все они чтят Левенгука — выдающегося голландского биолога, которого начинается история микробиологии.

В один из теплых майских дней 1698 г. на большом канале близ города Делфт в Голландии остановилась яхта. На борт ее поднялся пожилой, но очень бодрый человек. Весь вид его говорил о том, что привело его сюда не обычное дело. Навстречу ему шел по палубе человек гигантского роста, окруженный свитой. На ломаном голландском языке великан приветствовал склонившегося в почтительном поклоне гостя. Так произошло знакомство русского царя Петра I с жителем Делфта - голландцем Антони ван Левенгуком (1632-1723).

Что же побудило любознательного Петра остановить свою яхту у Делфта? До русского царя давно уже дошли слухи об удивительных делах этого человека. Достаточно сказать, что в 1679 г. Левенгука избрали членом Лондонского королевского общества. В те годы оно объединяло естествоиспытателей и врачей и считалось самым авторитетным научным центром в мире. Членами его могли быть только выдающиеся ученые. А Левенгук был ученым-самоучкой. Он не получил систематического образования и достиг выдающихся успехов только благодаря своему таланту и необыкновенному трудолюбию.

Почти 50 лет Левенгук присылал в Лондонское королевское общество длинные письма. В них он рассказывал о таких поистине необыкновенных вещах, что знаменитые ученые в напудренных париках могли только изумляться. Эти письма сначала печатались в научных журналах, а потом, в 1695 г., были изданы на латинском языке отдельной большой книгой под названием “Тайны природы, открытые Антонием Левенгуком при помощи микроскопов”.

В то время биология находилась на очень низкой ступени развития. Еще не были известны основные законы, управляющие развитием и жизнью растений и животных. Мало знали ученые и о строении и функциях организма животных и человека. Поэтому для каждого наблюдательного натуралиста, обладавшего талантом и целеустремленностью, открывалось широкое поле деятельности.

Догадка о «живом контагии», вызывающем заразные болезни, была высказана, обоснована рядом доказательств, и не хватало лишь одного - увидеть самих контагиев. Фракасторо и не пытался разглядеть возбудителей болезней. Это сумел сделать другой человек примерно сто пятьдесят лет спустя.

Его звали Антонием ван Левенгуком; он жил в Голландии и занимался торговлей сукнами. Одни из его соотечественников на досуге сажали тюльпаны, другие разводили павлинов. У Левенгука была своя особая страсть: он шлифовал линзы, мастерил микроскопы и рассматривал в них все, что попадалось под руку. Его микроскопы по тем временам давали сильные увеличения. Он был далек от мысли сделать какое-либо открытие; микроскоп был для него, уже взрослого, солидного человека, просто любимой игрушкой, или хобби, как говорят англичане.

Он первый увидел, как кровь циркулирует в мельчайших кровеносных сосудах. Обнаружил, что кровь - это не однородная жидкость, как думали его современники, а живой поток, в котором движется великое множество мельчайших частиц. Теперь их называют эритроцитами.

Очень важно и другое открытие Левенгука: в семенной жидкости он впервые увидел сперматозоиды - те маленькие клетки с хвостиками, которые, внедряясь в яйцеклетку, оплодотворяют ее, в результате чего возникает новый организм.

Рассматривая под сконструированной им лупой тонкие пластинки мяса, Левенгук обнаружил, что мясо, или, точнее говоря, мышцы, состоит из микроскопических волоконец. При этом мышцы конечностей и туловища (скелетные мышцы) состоят из поперечноисчерченных волоконец, почему их и стали называть поперечнополосатыми, в отличие от гладких мышц, которые находятся в большинстве внутренних органов (кишечнике и др.) и в стенках кровеносных сосудов.

Как-то раз Левенгуку захотелось узнать, почему перец обжигает язык. Может быть, в настое перца есть мельчайшие колючки? Когда он рассмотрел под микроскопом настой, простоявший на полке несколько дней, то не поверил своим глазам: крошечные зверьки бегали в нем взад и вперед, сталкивались, копошились, как муравьи в муравейнике. У них не было ни головы, ни хвоста; они не походили ни на какое животное. И их было так много в ничтожной капле настоя!

Левенгук забросил все свои дела. Он теперь усердно искал анималькулей (лат. зверушка) и находил их повсюду - в гнилой воде, в тине каналов, даже на собственных зубах. Он быстро научился различать их. В прудах водились крупные, красивые «зверьки» - одни были похожи на трубу, другие напоминали цветы на длинном стебельке. Вот этот бегает на длинных лапках, а там, глядите-ка, ползет что-то похожее на маленькую улитку.

Твари, населявшие зубной налет, были и мельче, и однообразней. Одна к другой, как в вязанке хвороста, лежали неподвижные, длинные палочки. Расталкивая их, носились изогнутые существа, похожие на оживший штопор. Но уж очень они были мелки и тонки - за ними трудно уследить. Нет, население стоячей лужи куда интереснее...

Левенгук не знал, что всех этих анималькулей и будет изучать та наука, которой он положил начало, - микробиология. Тогда ведь не было и самого этого слова.

Свои наблюдения он изложил, как умел, в нескольких письмах и снабдил их очень хорошими рисунками. Друзья перевели эти письма на латинский язык - язык тогдашней науки (Левенгук говорил и писал только по-голландски). Затем они были отосланы в Лондонское королевское общество. Левенгуку там сначала не поверили, и по очень простой причине - микроскопы его лондонских коллег были слишком слабы, чтобы увидеть «зверьков». Однако вскоре, после приобретения более сильного микроскопа, англичане убедились, что чудаковатый голландец прав. Говорят, что академики чуть не подрались, когда микроскоп со «зверьками» был впервые принесен на заседание Общества. Оно и понятно - каждому хотелось первым заглянуть в новый мир.

Левенгук подметил, что существа, открытые им, погибают при нагревании. Он наблюдал, как мириады «зверьков» поедают умерших моллюсков. Но систематического изучения их образа жизни он не проводил - для этого у него просто не было возможностей. Эту работу проделали следующие поколения ученых.

“Микроскоп” Левенгука - это, по существу, очень сильная лупа. Она увеличивала до 300 раз. Линзочки, увеличительные стекла Левенгука, были очень малы - величиной с крупную горошину. Пользоваться ими было трудно. Крохотное стеклышко в оправе на длинной ручке приходилось прикладывать вплотную к глазу. Но несмотря на это, наблюдения талантливого и трудолюбивого голландца отличались для того времени большой точностью.

Антони ван Левенгук родился и почти все время жил в Делфте, в Голландии. Всю жизнь он занимался самой скромной работой: сначала торговал мануфактурой, а потом служил в городской ратуше Делфта.

Еще в молодости Левенгук научился изготовлять увеличительные стекла, увлекался этим делом и достиг в нем изумительного искусства.

Вот что писал Левенгук в Лондонское королевское общество о своих наблюдениях над налетом с зубов:. “С величайшим удивлением я увидел под микроскопом невероятное количество маленьких животных, и притом в таком крошечном кусочке вышеуказанного вещества, что этому почти невозможно было поверить, если не убедиться собственными глазами”.

Сейчас, через 250 лет, мы прекрасно знаем, как огромно может быть количество микробов: ведь они настолько малы, что в одном кубическом миллиметре жидкости помещается несколько миллиардов бактерий. А возбудителей (вирусов) таких заразных болезней, как грипп, которые мельче бактерий, еще больше.

Их можно увидеть только в электронный микроскоп, позволяющий наблюдать предметы увеличенными в сто тысяч раз и более.

Со времени Левенгука и до наших дней наука о микроорганизмах - микробиология - прошла большой и славный путь. Она выросла в широко разветвленную область знания и имеет очень большое значение для медицины, сельского хозяйства, промышленности, для познания законов природы и всей практической деятельности человека. Десятки тысяч исследователей во всех странах мира неутомимо изучают огромный и многообразный мир микроскопических существ.

И если в современной лаборатории вам покажут электронный микроскоп, величиной со шкаф, вспомните его прадедушку - маленький, умещавшийся на ладони микроскоп Левенгука.

Первым из людей, заглянувшим в таинствен­ный мир микроорганизмов, стал голланд­ский естествоиспытатель Антони ван Левенгук.

Он родился 24 октября 1632 г. в городе Делфте в Голландии. Его родные были уважаемыми бюргерами и занимались плетением корзин и, что особенно ценилось в то время, пивоварением. Отец Левенгука умер рано, и мать отправила мальчика учиться в школу, мечтая сделать из него чиновника. Но в 15 лет Антони оставил школу и уехал в Амстердам, где поступил учить­ся торговому делу в суконную лавку, работая там бухгалтером и кассиром.

В 21 год Левенгук вернулся в Делфт, женился и открыл собственную торговлю мануфактурой. О его жизни в последующие 20 лет известно очень мало, за исключением того, что у него было несколько детей, большинство из которых умерло, и что, овдовев, он женился во второй раз. Известно также, что он получил должность стра­жа судебной палаты в местной ратуше, что, по современным представлениям, соответствует со­четанию дворника, уборщика и истопника в одном лице.

300 лет назад одни соотечественники Левенгука на досуге сажали тюльпаны, другие раз­водили экзотических птиц. И у стража судебной палаты было своё хобби. Приходя со службы домой, он запирался в своём кабинете, куда в это время не допускалась даже жена, и с увлечением рассматривал под увеличительными стёклами самые разные предметы. К сожалению, эти стёк­ла увеличивали не слишком сильно. Тогда Левенгук попробовал сделать свой собственный мик­роскоп с использованием шлифованных стёкол. Следует заметить, что именно в Голландии в ту пору особенно широко процветало искусство шли­фования оптических стёкол. Левенгук овладел этим искусством в совершенстве. Он был чрезвы­чайно упорным человеком и не довольствовался тем, что его линзы были не хуже, чем у лучших мастеров Голландии. Он стремился к тому, чтобы они были самыми лучшими. Эти линзы Левенгук вставлял в небольшие оправы из меди, сереб­ра и золота, которые он сам и вытягивал на огне среди чада и дыма.

Много лет изготавливал Левенгук свои линзы в форме чечевицы, называвшиеся «микроско­пиями». Эти линзы являлись по существу лу­пами. Они были крохотными, иногда меньше миллиметра, но увеличивали в 100 и даже в 300 раз. Чтобы вести наблюдения с помощью этих линз, нужно было приобрести определённые на­выки и запастись терпением, потому что, как писал один из современников Левенгука, «пред­мет нужно подставить под линзу, линзу при­двинуть к самому глазу, а вот нос при этом девать решительно некуда».

Нет данных, позволяющих с точностью уста­новить, когда именно Левенгук приступил к своим исследованиям. Он был далёк от мысли сделать какое-либо открытие: микроскоп для него, уже взрослого и солидного человека, был просто любимой игрушкой. Но оторваться от этой игрушки было невозможно. Талантливый самоучка, не получивший никакого образова­ния, он тем не менее проводил свои исследования очень тщательно и детально и не без гордости заявлял: «Я стараюсь вырвать мир из власти суеверий и направить его на путь знания и истины». Его наблюдения, сделанные с помощью микроскопа, начали пользоваться известностью начиная с 1663 г. В этом году Рене де Грааф, бывший делфтским корреспондентом Лондон­ского Королевского общества, отослал туда ма­териалы некоторых наблюдений Левенгука.

Первое письмо Левенгука Королевскому об­ществу было длинным и касалось всех вещей в подлунном мире. Озаглавлено оно было так: «Пе­речень некоторых наблюдений, сделанных Левенгуком, относительно строения кожи, мяса и т. д., жала пчелы и т. д.». После опубликования своего первого письма Левенгук в течение 50 лет по нескольку раз в год посылал результаты своих наблюдений в Королевское общество и отдель­ным учёным, например Христиану Гюйгенсу, Роберту Гуку, Готфриду Лейбницу, Роберту Бойлю и др. Это были многословные письма, полные замечаний по адресу соседей, разоблачений шар­латанов, сообщений о собственном здоровье и домашних делах. Но в этих письмах сообщалось и о великих, поразительных открытиях, сделан­ных с помощью собственного микроскопа.

В Королевском обществе к Левенгуку сначала отнеслись насторожённо и решили провести тща­тельную проверку его сообщений. Её поручили Н. Грю, который полностью подтвердил безуп­речность и достоверность наблюдений и сооб­щений Левенгука. На основании этого 8 февраля 1680 г. Левенгук был избран действительным и равноправным членом Лондонского Королевско­го общества. В Делфт от общества прислали пышный членский диплом в серебряной шкатул­ке с гербом общества на крышке.

Левенгук оставался верным корреспондентом Королевского общества до конца своей жизни. Даже лёжа на смертном одре, когда он уже не мог поднять руку, он попросил своего друга Гугли перевести на латынь (официальный язык науки того вре­мени) два последних своих письма и отправить в Лондон - Королевскому обществу.

Круг интересов Левенгука был достаточно ши­рок. Пытаясь узнать причину раздражающего действия на язык человека некоторых растений, например перца, он приготовил его водный на­стой. Через три недели, когда Левенгук захотел посмотреть под микроскопом на каплю этого настоя, то его удивлению не было предела! В нём сновали крошечные зверушки, сталкиваясь и копошась, как муравьи в муравейнике. В письме Королевскому обществу Левенгук описывает сле­дующую картину:

«24 апреля 1676 г. я посмотрел на эту воду под микроскопом и с большим удивлением уви­дел в ней огромное количество мельчайших жи­вых существ. Некоторые из них в длину были раза в три-четыре больше, чем в ширину, хотя они и не были толще волосков, покрывающих тело вши... Другие имели правильную овальную форму. Был там и третий тип организмов - наиболее многочисленный - мельчайшие суще­ства с хвостиками. Животные четвёртого типа, шнырявшие между особями трёх других, были необыкновенно малы - настолько малы, что, по-видимому, и целая сотня их, выстроенная в ряд, не превысила бы песчинки. Чтобы сравнять­ся с ней, потребовался бы по крайней мере деся­ток тысяч этих существ».

Левенгук забросил все свои дела и усердно начал искать своих анималькулей («анималькулюс» - по-латыни «зверушка»). Он находил их повсюду: в гнилой воде, в тине каналов, даже на собственных зубах. «Хотя мне исполнилось уже пятьдесят лет, - писал он в очередном послании Королевскому обществу, - но у меня очень хорошо сохранились зубы, потому что я имею привычку каждое утро натирать их солью». Сде­лав соскрёб со своих зубов, он смешал его с чистой дождевой водой и посмотрел на него под микроскопом. На сером фоне линзы он увидел массу невероятно маленьких созданий - настоя­щий зверинец! Одна к другой, как в вязанке хвороста, лежали длинные неподвижные палоч­ки. Расталкивая их, метались изогнутые, похо­жие на штопор зверушки. Он писал: «В полости моего рта их было, наверное, больше, чем людей в Соединённом Королевстве». К этому сообще­нию Левенгук приложил рисунки с изображени­ем «зверушек». В них можно узнать различные формы бактерий: бациллы, кокки, спириллы, нитчатые бактерии. Нагревая воду, в которой находились эти «зверушки», он обнаружил, что они перестают двигаться, как будто умирают, и при последующем охлаждении воды уже не ожи­вают.

Левенгук не знал тогда, что всех этих анималькулей будет изучать та наука, которой он положил начало, - микробиология. Тогда ведь не было и самого этого слова.

С большим интересом наблюдал Левенгук за мелкими насекомыми, капельками воды, слю­ны, крови. С помощью своих линз ему удалось узнать строение сосудов растений, впервые опи­сать и зарисовать простейших, грибницу грибов и дрожжи, наблюдать кровообращение в хвосте головастика, строение костной ткани, нервных волокон, эритроцитов; описать партеногенез (рож­дение потомства без оплодотворения) у тлей. По поводу последнего Левенгук писал: «Это сделанное мною открытие показалось мне более удивитель­ным, чем какое-либо предыдущее». С каким изумлением наблюдал он, как весною самка тли рождала десятки живых детёнышей, которые все были самками и в свою очередь рождали десятки живых тлей, таких же, как сами, самок.

Вместе со своим знакомым Л. Гамом Левен­гук открыл в семенной жидкости человека спер­матозоиды. После этого Левенгук многократно исследовал семенную жидкость различных жи­вотных - собаки, кролика, петуха, рыбы, жуков и т. д. - и всюду, к великому своему удовольст­вию и со столь же великой пользой для науки, находил огромное количество своих зверушек. В семенниках трески он обнаружил число зверу­шек «в тридцать раз больше числа всего насе­ления Земли».

Такой широкий охват объектов наблюдения свидетельствует о том, что деятельность Левенгука положила начало многим научным дисцип­линам, предметы исследований которых он от­крыл. Если определить эти области естествозна­ния современными терминами, то можно ска­зать, что он работал в области ботаники и зооло­гии, протозоологии и микробиологии, анатомии и гистологии растений и животных, физиологии, гематологии и т. д.

Левенгук был природным демонстратором. Ему очень нравилось слышать возгласы изумления людей, которым он разрешал смотреть в микро­скоп на свой фантастический мир. Среди мно­гочисленных посетителей, приезжавших к нему, чтобы приобщиться к тайнам природы и посмотреть на диковинных «зверушек», были англий­ская королева и русский царь Пётр I. После этого посещения Пётр I привёз в Россию микроскоп.

Антони Левенгук прожил долгую жизнь. Он умер летом 1723 г. По завещанию он оставил Королевскому обществу 26 своих микроскопов. Однако Левенгук никому не сообщил суть своего метода наблюдений. По его собственным словам, он «хотел бы сохранить его для себя». С тех пор никто не раскрыл секрет метода наблюдений Левенгука, и до сих пор остаётся неясным, как с помощью своего микроскопа он мог наблюдать детали, размеры которых находятся далеко за пределами теоретической разрешающей способ­ности его линз.

Учёные разных стран пытаются раскрыть этот секрет. Одни предполагают, что Левенгук, воз­можно, использовал освещение по методу тёмного поля. При этом благодаря освещению под опреде­лённым углом, подобно пылинкам в луче света, начинают светиться мельчайшие частицы. Дру­гие считают, что секрет метода заключался в конструкции препарата, которая позволила соз­дать вторую дополнительную линзу из капли воды.

Интересную гипотезу выдвинули учёные Но­восибирского медицинского института. Вместе со студентами на занятиях студенческого кружка они по чертежам Левенгука изготовили свой микроскоп, при этом не используя шлифован­ные линзы. Свои линзы они изготавливали, оп­лавляя стеклянные нити. Такую нить они дер­жали над огнём, пока на конце её, поглощаемом пламенем, не образовывался отполированный ог­нём шарик. Этот шарик затем укрепляли между двумя металлическими пластинками с отверсти­ями. И такое приспособление позволяло доста­точно чётко видеть различные клетки растений и животных, эритроциты, одноклеточные орга­низмы и даже крупные бактерии. Но вместе с тем последняя точка над «i» ещё не поставлена.

На могильной плите Левенгука написано: «Мик­роскоп, раскрывающий глубины природы, ко­торый был сделан им удивительным образом с большим усердием и описан по-фламандски, оце­нён всем миром».

Антони ван Левенгук - выдающийся ученый голландского происхождения, к основным заслугам которого можно отнести, прежде всего, конструирование микроскопов, а также исследование с их помощью структуры живой материи различных форм. Натуралист Левенгук считается основателем научной микроскопии.

Родился будущий ученый в городе Делфт 24 октября 1632 года в семье мелкого ремесленника, который вместе с женой занимался плетением корзин и пивоварением. Семья Левенгука была небогатой, вот почему возможности дать образование сыну у родителей не было. Так Антони, не без помощи своего отца, попадает к суконщику на учение.

Отец Левенгука умирает, когда мальчику едва исполняется 6 лет. В возрасте 15 лет Антони бросает школу и покидает родной дом. До того как стать ученым, Левенгук сменяет еще ряд профессий. Он работает в Амстердаме бухгалтером и кассиром, затем исполняет роль стража судебной палаты в Делфте.

Кроме того, вернувшись в родные места, Антони покупает лавку, где занимается торговлей. Женится будущий ученый в возрасте 21 года. Достаточно рано Левенгук овдовел, после чего женился повторно. Имел детей, некоторые из них умерли. Известным Левенгука делает его хобби. А увлекается он изготовлением линз, в чем впоследствии достигает значительных высот.

Стоит отметить, что линзы Левенгука представляли собой сильную лупу. При этом если обыкновенная лупа увеличивала объект исследования раз в 20, то новое изобретение будущего ученого в 200, а иногда и 300 раз. За свою жизнь Антони ван Левенгук вручную изготовил порядка 250 линз.

Изготавливаемые Левенгуком увеличительные стекла имели малые размеры, пользоваться ими было достаточно сложно. Специально для линз Антони создавал также оправы, в основном, из меди, а также серебра и даже золота. Несмотря на то, что линзы ученого были весьма неудобными в пользовании, результаты проводимых им исследований отличались высокой точностью.

Обрамляя линзы оправами и вставляя их в самодельный микроскоп, Левенгук проводил разнообразные передовые исследования, сделав несколько важных открытий. В 1673 года Антони приняли в Лондонское Королевское общество, куда он на протяжении последующих 50 лет посылает результаты своих открытий.

В 1676 году натуралист открывает существование одноклеточных организмов, однако результаты его исследований ставятся под сомнение. Чтобы убедиться в достоверности открытия, к Левенгуку отправляется делегация ученых, которая впоследствии подтверждает всю полученную в процессе исследований информацию.

В 1680 году в Лондонском Королевском обществе ученого избирают действительным членом. Принимают Левенгука также во Французскую академию наук. Умер ученый 26 августа 1723 года в своем родном городе. Похоронили Левенгука в Старой церкви. Все свои микроскопы Антони завещал Королевской Академии Наук.

Именно Левенгуком впервые были открыты эритроциты. Ученый известен тем, что в свое время описал простейших, а также бактерии и дрожжи. Антони изучил строение волокон мышц и хрусталика, исследовал глаза насекомых, увидел в микроскоп и зарисовал сперматозоиды.